Прошедшей ночью Преподобный решил возобновить изначальный порядок для проповедей – нести слово Божие пастве. Он вернулся в лоно Господне – проповедовать ради нескольких монет на виски больше не входило в его планы.
Но не так просто избавляться от старых привычек.
– Ну, – обратился к шерифу пожилой собеседник, – ты, сдается, так ничего и не надыбал?
– Ничего. Утром проехал по следу от дилижанса. Ни волоска, ни клочка кожи пассажиров… По мне, похоже на индейцев. Или грабителей.
– Чушь порешь, – сказал пожилой. – Мэтт, ты знаешь не хуже меня, никакой заварухи с индейцами здесь не было много лет. Кроме, может, того случая с индейским знахарем и его девкой – но мы это уладили.
– Это вы его вздернули. Меня там не было.
– Иуда тоже не прибивал Христа, – ухмыльнулся пожилой. – Хватит придуриваться, парень. Ты нам его выдал. Так что разницы никакой. И не в чем себя винить – это ж просто индеец, а девка была наполовину черномазой.
– Он был невиновен.
– Как сказал один лесоруб: индеец хорош, только когда он мертв. То же с черномазыми и всякими полукровками.
Преподобный заметил гримасу отвращения на лице Мэтта, но тот промолчал.
– Ладно, – продолжал пожилой, – это не индейцы, и уж точно не грабители. Сумки, говоришь, не тронуты?
– Говенные грабители, – кивнул Мэтт. – И утонченного воспитания. Сняли народ с дилижанса, куда-то запрятали, а сами не поленились подогнать дилижанс, поставить тормоз и бросить посреди чертовой улицы. Странно, что ленивые сучьи дети не удосужились покормить лошадей.
На время беседа прервалась, и Преподобный решил не упускать шанс. Он поднялся и шагнул к их столу.
– Прошу прощения, – обратился он к шерифу. – Мне бы с вами перемолвиться.
– Так говорите. Это Калеб Лонг. Временами мой заместитель.
Преподобный кивнул Калебу, который разглядывал его, не скрывая усмешки.
Обернувшись к шерифу, он продолжил:
– Шериф, я слуга Господа. Путешествую из города в город, несу Его слово.
– И наполняю тарелку для пожертвований, – добавил Калеб.
Преподобный посмотрел на Калеба. Принимая во внимание, что он долгое время именно так и поступал, причин гневаться не было.
– Да, признаю. Я слуга Господа, но, как и вы, должен есть. И, кроме проповеди, я несу еще кое-что – слово Господа нашего и вечное спасение.
– А сейчас намерены предложить мне тарелку? Не стоит утруждаться, Преподобный. Я готов купить лишь то, что можно потрогать.
– Вероятно, я склонен к излишнему усердию, когда речь заходит о промысле Божьем, – сказал Преподобный.
– Так кто ее завел? – сказал Калеб.
– Прошу простить, Преподобный, – сказал Мэтт, – но могли бы мы разгрести навоз и перейти к сути? Чем могу быть полезен?
– Я хотел бы арендовать палатку и, с вашего позволения, провести ночь в молитве, пении псалмов и возврате заблудших душ к Иисусу. –