– Что с зубами, Александр? – парируя, спросила Франциска, слегка приподняв подбородок вверх.
– Можешь звать меня Саша. Друг Боба врезал мне позавчера, но хорошо, что это были молочные зубы, которые просто никак не могли выпасть сами.
– Почему у тебя акцент? – продолжила, словно на допросе, спрашивать Франциска, хотя ей больше хотелось узнать о причине такой жестокой травли.
– Я из России, шведский достаточно сложен, вот меня и гнобят за то, что я не особо внятно разговариваю, – тяжело вздохнув, сказал он, мимолетная грусть пролетела в его круглых глазах-орбитах, после чего он снова, будто бы сменив маску, продолжил разговор.
– А сколько тебе лет, Франциска?
– Сотворение мира.
– Что? – Мальчишка так сильно дернул головой, что его длинные кудри снова закрыли глаза. Несмотря на свой серьезный образ и попытки выглядеть умно, Франциска еле сдерживала улыбку от причудливого вида этого персонажа. У него были очень маленькие плечики и длинные руки, ноги заплетались между собой, а пальцы были словно вывернуты в обратную сторону.
– Семидневное сотворение мира, болван… – все-таки не сдержав смешка, сказала Франциска. – Мне семь лет.
– Ты странная… но не думал, что младше меня, ты какая-то более интересная… и странная, – вновь повторившись, пробормотал он.
– Ясно. – Она посмотрела на него, как на дурачка, ибо он стоял в дверях женского туалета. – Это женский туалет, я сейчас попытаюсь отмыть рубашку и вернусь.
– Ах, да, точно, – уставившись на нее, сказал он. Было видно, что Александр очень хотел завести друзей, грустно было представлять, сколько он вытерпел издевок за всё свое пребывание в школе.
«Надо спросить про возраст и болезнь Рейно», – подумала Франциска, отчаянно отмывая в раковине пятно на рубашке. Кажется, его было не отмыть. Стало еще неприятнее от мокрой ткани на теле. Вскоре она вернулась в коридор.
Александр стоял, прижавшись к стене и что-то рисуя на полу мысом ноги.
– О, ты вернулась! – радостно воскликнул он, после чего, уже снизив тон, печально добавил: – Пятно не отмылось… Прости меня ещё раз, я правда не смог ничего сделать при падении. – Всё в порядке, я же сказала. Да и у меня всё равно уроков больше не будет.
– У меня тоже! Ты где живешь?
– Стой, я припозднилась с вопросом о том, а сколько тебе лет?
– Мне девять.
– А еще, у тебя случайно нет никакой кожной болезни, из-за которой твои руки такие холодные?
– Э-э, вообще-то есть, но брат говорит, что это не болезнь и не синдром, а моя особенность. Я как жаба.
После последнего заявления Франциска засмеялась так, что пришлось закрыть рот руками. Александр поддержал её хохот, а затем отвел глаза на выпавшую бумажку из кармана