Александр махнул охраннику, который тотчас поднял шлагбаум. Дом Александра располагался в самом центре района, поэтому до него нужно было пройти минут восемь. На этот раз с желанием как можно быстрее увидеть брата они априори пролетели в два раза быстрее. Дом был прекрасен, как и вся шведская архитектура. Большая часть была сделана из стекла, из-за чего кухня и гостиная были у прохожих как на ладони. Темный дуб покрывал оставшуюся сторону «поместья», весь дизайн был очень современен и необычен. Вместо забора была живая изгородь, которая размыкалась на деревянной калитке, покрашенной в зеленый. Дверь в дом была тоже стеклянной, поэтому Александр смог сразу радостно заметить стоящую обувь Данилы в прихожей. Открыв ее, он крикнул его имя, после чего с лестницы послышались шаги. Снимая верхнюю одежду, Франциска повернулась и увидела душераздирающую картину, как Александр несется в объятия к брату. Тот выглядел столь элегантно, что в голову неконтролируемо приходило заблуждение о том, что его образ ты видел в одном из модных французских журналов. На нем была бежевая водолазка, из-под которой слегка вылезала рубашка в голубую клетку, на ногах были коричневые брюки, что туго обтягивал кожаный ремень, посередине которого красовалась пряжка в виде серебряной головы барана. На тонком запястье выделялись аккуратные круглые часики с ремешком из такой же кожи, что и ремень, если только несколькими тонами посветлее. Молодой человек был обладателем каштановых волос, таких же, как и глаза – они были схожи с глазами младшего брата, только у Данилы была особенность в виде угловатого зрачка, это явление называется поликорией. Вместо скул, как у Александра, у него были слегка припухлые щеки, такие же, как крупные губы. Их с братом объединял и идентичный вытянутый нос с острой горбинкой. На ней у Данилы располагались очки, имеющие полукруглую форму и полупрозрачную кофейную оправу. Они немного соскочили от таких резких объятий, заставив этих двоих посмеяться еще сильнее.
– Это моя подруга – Франциска, с ней разговаривай на шведском или английском, – сказал Александр, указывая на нее.
Данила с улыбкой прошелся по ней созерцательным взором и протянул руку.
– Да, можно и на английском, если неудобно, – сказала она на том языке, который упомянула в своей речи, пожав ему руку в ответ.
– Не беспокойтесь, я владею шведским и думаю, вам так будет легче. – Его пальцы были теплыми, даже слегка обжигающими, плюс к еще одному отличию от Александра.