На следующий день он встретился с Ветеа Пито и Чиме из Фарепити, и, хотя вначале оба и слышать не хотели о сумасбродных идеях Тапу, тому в конце концов удалось убедить друзей помочь ему.
Тремя днями позже, когда весь Совет собрался на руинах марае, трое юношей предстали перед самыми уважаемыми в деревне людьми и попросили разрешения изложить свои требования.
– Ну и что же у вас могло такого необычного приключиться? – недовольно произнес Роонуи-Роонуи. – Разве вы не видите, что нам нужно решать понастоящему важные вопросы?
Тапу Тетуануи молча указал на голову дикаря, а затем сказал с напускным спокойствием:
– Мы нижайше просим Совет отдать нам нашего пленника.
– Пленника? – удивился великий военачальник. – Вы что, сошли с ума?!
– Ничуть не бывало, – услышал он в ответ. – Закон гласит: всякий пленный, если его семья не внесла за него выкуп в течение месяца со дня пленения, становится собственностью того, кто взял его в плен… – Тапу сделал многозначительную паузу. – А сегодня как раз исполняется месяц с тех пор, как мы захватили великана.
В храме повисла гробовая тишина. Некоторые члены Совета растерянно переглядывались, глаза некоторых сверкали гневом, и только у Мити Матаи на губах играла хитрая улыбка.
– Это дурацкий закон! – воскликнул наконец Роонуи-Роонуи. – И я не стану ему следовать! Мы еще не закончили изучать татуировки на теле пленного.
– Дурацких законов не существует, – перебил его Хиро Таваеарии, беря инициативу в свои руки. – И никто не имеет права нарушать их, ни под каким предлогом! – Затем, повернувшись к юношам, он произнес: – И что же вы хотите делать со своим пленником?
– Продать его, – честно признался Ветеа Пито.
– Продать? И кому же?
– Тому, кто заплатит.
– И какова будет цена?
– Три места на борту «Марара».
– Этого-то я и боялся, – сказал старик серьезно, хотя было видно, что происходящее его забавляет. – Но если мы согласимся с вашим требованием, мы нарушим другой закон.
– Какой закон? – спросил Тапу Тетуануи.
– Который гласит: всем, кто не достиг совершеннолетия, запрещено воевать. – Голос старика правителя звучал подчеркнуто торжественно. – И закон этот более древний, чем тот, к которому обращаетесь вы.
– Но ведь никто и не собирается отправляться на войну. – Глаза Тапу лукаво блеснули. – Как сказал человек-память, всякая война между островами только тогда возможна, когда истечет более трех месяцев с начала безуспешных мирных переговоров. – Тут Тапу не мог удержаться и улыбнулся, обнажив крупные, как у кролика, зубы. – Насколько мне известно, никаких переговоров с этими дикарями не велось, а потому и никакой войны не объявлялось.
– Вот ведь хитрющий сукин сын! – в сердцах воскликнул Роонуи-Роонуи.
Хиро Таваеарии строго посмотрел на великого воина.
– На