В таком океане, как Тихий, где пассаты большую часть года дуют в одном и том же направлении, плавание под парусом было до крайности трудным делом. Именно поэтому полинезийцы постоянно совершенствовали свои знания в области навигации и астрономии, знания, которые и поныне остаются непостижимыми для остальной части человечества.
Почти на протяжении двух веков западные мореплаватели и астрономы отказывались признавать, что какие-то «бедные дикари», не знающие письменности, металла, секстанта, телескопа и даже компаса, могли знать намного больше их самих о море и небе. Однако в последнее время выяснилось, что дела обстояли именно так, иначе «дикари» эти никогда бы не смогли покорить столь обширное водное пространство: двадцать тысяч километров в длину – от Сингапура до Панамы, и еще столько же в ширину – от Алеутских остовов до острова Пасхи.
Тем не менее, несмотря на свои обширнейшие познания, для большинства полинезийских мореходов все, что находилось за призрачным Пятым Кругом, было недосягаемым, точно так же, как и Море Ужасов – Атлантический океан – для наших предков, которые в свое время считали Канарские острова «краем света».
Полинезийцы знали, что мир не кончается за пределами Четвертого Круга, но были убеждены, что зайти в Пятый – все равно что попасть в пустоту, из которой нет возврата.
И действительно, в памяти жителей Бора-Бора запечатлелся только один человек – мифический Мити Матаи, который оказался способен отыскать обратный путь из Пятого Круга.
Однако необходимо было учитывать, что он возвращался с юга. В то время как сейчас эти же ветры будут гнать путешественников за пределы Четвертого Круга на северо-восток, а оттуда не было попутных ветров, которые могли бы поспособствовать их возвращению.
«Пусть так, мы все равно попытаемся», – сказал Мити Матаи. А когда эти слова дошли до слуха Тапу Тетуануи, он вновь убедился, что единственное, о чем мечтал на этом свете, так это быть рядом с живым богом и перенять хоть малую толику его знаний и умений.
И вот с наступлением вечера следующего дня, когда Мити Матаи сидел на террасе своей хижины, нависающей, будто нос большой пироги, над лагуной, а тыльной стороной похожей на корму покоившейся на песке лодки, юноша предстал перед ним. Извинившись, что потревожил учителя в час раздумий, он нижайше попросил его оказать ему честь – Тапу хотел стать учеником Мити Матаи, если великий путешественник, конечно, захочет продемонстрировать ему свои способности.
– Я хочу стать великим навигатором, – сказал он. – Знай, что кто-то готов идти по курсу, проложенным твоим кораблем, где бы он ни находился.
Проницательный взгляд великого навигатора, чье имя было произнесено Тапу с безграничным уважением, устремился на светящееся надеждой лицо юноши, жизнь которого зависела от ответа старика. Тот, мгновение поразмыслив, жестом указал на длинную линию, прочерченную на полу его веранды, и твердо спросил:
– Какие