Вернулись блондинки, одна из них прошептала что-то на ушко Адольфу, он поднялся и мягко улыбнулся Жене, Женя неловко махнул ему рукой и проводил его взглядом. Он машинально водил пальцами по гладкой ножке бокала и мучительно раздумывал, что ему делать дальше. Вадим пересел к нему на место Адольфа и заказал себе еще виски.
– Женя, спроси как-нибудь своего любимого дядю о его особых увлечениях, хотя, естественно, нифига он тебе не скажет, улыбнется и ответит, чтобы ты не забивал себе голову… – рассмеялся он каким-то своим мыслям и перевел на Женю, мечтательно задумавшегося о чем-то. – Эй, ты не заснул? Ты меня слышишь? Ты о чем думаешь? – и он весьма бесцеремонно потряс его за плечи.
– Она ушла, – невпопад ответил ему Женя и помимо воли почувствовал, как его щеки заалели румянцем. Вадим дымил сигаретой и смотрел ему в глаза так язвительно, что Женя инстинктивно отшатнулся от него.
– ладно, слушай бесплатный совет, – резко выдохнул он сигаретный дым. – Твой единственный козырь – это то, что ты племянник известного в городе человека. Ты носишь его фамилию. Если ты успеешь залезть к ней в трусы до того, как она выяснит твою платежеспособность, значит, повезло. Но и в противном случае можно попытаться позадвигать ей про собственный бизнес, самостоятельность и все такое… Но я бы на твоем месте просто забил на нее и попросил дядю купить тебе шлюху… реально, зачем напрягаться, тем более под одеялом и в темноте они все одинаковые…
– Замолчи немедленно, – перебил его Женя, – я не хочу слушать эти отвратительные гадости… То, что ты говоришь – просто мерзко…
Вадим расхохотался:
– Ей-богу, ты такой забавный! – проговорил он с усмешкой и окинул Женю острым колючим взглядом. – И совсем не разбираешься в людях, такой глупенький и милый. Нет, Адольф правильно сделал, что завел тебя…
Женя окинул его гневным взглядом:
– Я не хомячок, чтобы меня заводить, – резко бросил он, – я больше не хочу с тобой общаться. Никогда…
Последние слова он выкрикнул, когда уже бежал к выходу. Захлопнувшаяся дверь отделила его от тех ужасных мерзких слов, которые резали ему слух. Только на улице, под упругими струями осеннего дождя он почувствовал себя в безопасности. Он забыл зонт. Дома, Роман все время напоминал ему об этом, когда начинал накрапывать дождь, сейчас же делать это было некому. Он уже подумал о том, чтобы вернуться – но там все еще был этот мерзкий человек, сейчас Женя чувствовал к нему такую злобу, почти ненавидел его. Чтобы не ждать такси Женя побрел вдоль улицы, зябко ежась под бешеными ударами ветра и промок насквозь. Он медленно брел мимо мутных пятен фонарей в сторону чужого ему дома. Всю ночь его мучила бессонница, он ворочался в постели и ни на минуту не мог сомкнуть глаз, на душе почему-то было так непередаваемо тоскливо, что он не знал куда себя деть. Тоска по дому душила его, он вновь и вновь задавал себе вопрос правильно ли он поступил, приехав сюда. Наутро голова мучительно болела после долгой