Его преосвященство опустился в кресло и с неудовольствием отметил, что сиденья в ратуше куда удобнее, чем трон в резиденции. После фон Веннингена заняли места и все присутствующие, кроме Гуго Шлегеля.
– Итак, господа, – начал епископ, – я полагаю, вам известны причины сегодняшней встречи?
– Конечно, Андреас Окс посвятил нас в свои приключения, – ответил за всех бургомистр.
– В таком случае, – продолжил фон Веннинген, – не стоит повторяться. Однако не будет лишним напомнить, что ни одно слово не должно покинуть стен ратуши. При огласке Договор аннулируется, стало быть, все наши достижения в мгновение ока превратятся в ничто. Напоминаю также о святой инквизиции. Думаю, разъяснений не потребуется.
Отцы города и учёные мужи торопливо закивали. Каждый знал, что означает обвинение в колдовстве и связях с нечистой силой. Подвалы инквизиции пугали куда больше, чем разрушение пока ещё призрачных планов. Его преосвященство отлично понимал, что страх соединит присутствующих сильнее, чем любой документ, но главный козырь отложил напоследок.
– Теперь мне хотелось бы спросить, – снова заговорил епископ, – известно ли вам, что именно мы должны сделать?
Он оглядел побледневшие лица собеседников. Бургомистр фон Флахсланден беззвучно жевал губами. Оба профессора ёрзали в креслах, словно школяры в предвкушении чувствительного наказания. Маттиас Эберлер часто дышал, открыв рот.
– Заключить договор со смертью, – раздался в тишине спокойный голос Андреаса Окса.
Все торопливо перекрестились.
– Лишь бы не с дьяволом, – пробормотал Эберлер.
– А разве это не одно и то же? – насмешливо спросил Андреас.
– Тише, друг мой, успокойтесь, – добродушно отозвался фон Веннинген. – Не стоит забегать вперёд. Начнём с главного: чего мы хотим добиться? Ваше мнение, господин бургомистр.
Фон Флахсланден приподнял одну бровь:
– Мои помыслы и стремления хорошо известны, ваше преосвященство. Как глава города я стремлюсь к упрочению Базеля не только в Священной Римской империи, но и во всей Европе. Расширение торговых связей, благополучие горожан, укрепление власти – вот мои цели.
– Очень хорошо, – кивнул епископ. – Что скажете вы, профессор Вёльффлин?
– Лечение болезней, – торопливо отозвался лекарь. – Здоровье народа. Долгая, счастливая жизнь.
– Замечательно! – одобрил епископ. – Думаю, уважаемый господин фон Андлау поддержит коллегу, не так ли?
– Если мне будет позволено добавить несколько слов, – бархатным голосом заговорил юрист, – я хотел бы напомнить о чести и справедливости. Защищать права граждан и стоять на страже закона – вот цель всякого, кто посвятил жизнь юриспруденции.
– Не возражаю, – склонил голову его преосвященство.
Затем повернулся к Маттиасу Эберлеру:
– А