Ведьма. Heike Bonin

долгого времени и так жалобно онемели. Там они бродили вокруг светло и невинно, как будто кулак палача не парить над каждым из этих голов каждый час! Это было в основном ремесленники и богатые мелкие буржуа, которые сейчас заполнили широкую рыночную площадь со своими семьями. Именно в этих социальных кругах, что Бальтазар СОС, судья крови, [359], чаще всего выбирали своих жертв. И все же казалось, никто не думать о Stockhaus и его отчаянных пассажиров, ни один из Boehlauer Trieb и пылающий костёр. Это было похоже на бушующей Черной Смерти в четырнадцатом веке, из которых хроники сообщили настолько ужасные и почти непонятные вещи. Целые деревни и города, затем были опустошены; но чем дольше чума продолжалась, тем более индифферентно человечество заглянуло в его лицо.

      Что ж, может быть, кто-то делал то и то несправедливо, Если кто-то считал его слабосердечным и тупым. Достаточно мощного стимула, чтобы вызвать в нем активный гнев и сопротивление. Суеверия легко побеждали, когда страх за собственную жизнь играл роль просветления. Людям просто нужно было прийти к осознанию того, что не было безупречного образа жизни, никакой репутации и христианской добродетели, которые могли бы защитить от кровного судьи; что безумие зловредного преследования было таким же неизбирательным, как и Черная смерть, не обращая внимания на вопиющее отсутствие убеждений.

      Доктор Амброзиус провел рукой по лбу. Ужасная абсурдность всей процедуры схватила его, как коготь стервятника. У него болела голова.

      Внезапно среди людей, празднующих этот вечер, возникла странная рябь и рябь. Люди на каменных скамьях встали и вытянули шеи. Пары на краю фонтана прервали разговор. Многие из тех, кто прогуливался болтать, напуганы, остановились или устремились наполовину с любопытством, наполовину сочувственно к дому, с верхнего этажа которого доктор Амброзиус только что смотрел на рынок. Его смущало это восприятие. Он наклонился вперед, чтобы найти причину странного движения. Он недолго оставался в темноте. «Жезл слуг!» – кричали из уст в уста. «Правители Дворца Пагубных!» Время от времени приближающаяся толпа неуверенно колебалась. Но затем они снова двинулись вперед, пока толпа, собравшаяся перед дверью гильдмастера, не исчислялась сотнями.

      Жезл слуг! Наемники Бальтазара Носа! Что привело этих проклятых людей сюда в мирный дом плотника, в благочестивую Бригитту, в тихую безобидную Эльму? Или ваш визит был даже для него, жителя верхнего этажа? Все можно было представить под кровным полком Носса, хотя вероятность не говорила в пользу того, чтобы беспокоить самого популярного и, следовательно, самого влиятельного врача в обществе без каких-либо подсказок.

      Доктор Амброзиус взял берет и поспешил вниз по лестнице. Затем в его ухе раздался громкий душераздирающий крик страха. Там плакала жена господина. Двое слуг Стокхауса крепко держали ее за руки. Двое других похитителей показали главе дома кончики алебард.