Ее дочь Марта – та еще штучка, настоящая змея! Постоянно впутывается в какие-то истории, заставляя мать переживать. Сакорро сложно справляться одной. Ее муж умер, когда ее дочь была совсем ребенком.
В наш разговор влез Рамон – здешний садовник. Статный мужчина. Покоритель роз и женских сердец, по своему собственному мнению. Тайно влюблен в Сакорро, но все никак не решается в этом признаться.
Думаю, Сакорро, он тоже нравится. Я не раз замечала, как у нее появляется легкий румянец, стоит Рамону только появиться рядом. Эти двое такие смешные!
– Минутку, сеньорита! Вы не слишком ли молоды, чтобы отдавать приказы? – возмутился Рамон.
– А ты не слишком стар, чтобы давать советы? – парировала я.
Эта фраза «убила» Рамона. Он замолчал.
– Сакорро, так ты приготовишь нам что-нибудь праздничное? У Лины сегодня День Рождения. Давайте вечером все вместе поздравим ее.
– Хорошо, Милли. Я что-нибудь придумаю.
– Спасибо, Сакорро, ты просто прелесть! – обняла я ее и побежала в свою комнату. Бернардо сказал, что для меня готова униформа, в которую нужно срочно переодеться.
Я забежала в комнату. На кровати уже лежало «это». Моя униформа была розового цвета. РОЗОВОГО?! Они издеваются?! Почему я должна носить это? Я одела платье и пошла к Донье, чтобы разобраться.
– Послушайте, Донья!
– Сеньора…!
– Ладно! Послушайте, сеньора Донья! Ладно уж так вышло, что я на Вас работаю. Но не понимаю, почему я еще должна носить это платье. Зачем? Объясните? Оно же ужасное.
– Нахалка! Неужели я должна перед тобой отчитываться?! Немедленно убирайся отсюда. Давай быстро!
– Но…
– Вон! Быстро!
Я надула щеки и вышла из ее комнаты. На глазах стали наворачиваться слезы. Я не хотела, чтобы их кто-то видел. Поэтому побежала в свою комнату, но в коридоре нос к носу столкнулась с Иво.
– Эй, что такое? Ты плачешь? – спросил он, останавливая меня.
– Нет. Не плачу.
Ничего не объясняя, я хотела поскорей оказаться в своей комнате, но Иво преградил мне путь.
– Ну, что случилось?
– Почему все меня ненавидят? Что я вам сделала?
– Ничего ты не сделала. С чего ты это взяла?
– Донья постоянно отчитывает меня за то, что у меня не получается все делать так, как она хочет, Бернардо…
– Подожди. Посмотри на меня.
Иво рукой вытер мои слезы и нежно поцеловал в щеку.
– Ну как? – спросил он. – Успокоилась?
– Что как? После этого поцелуя в голове все смешалось… Я с трудом начала соображать.
– Поцелуй. От него тебе стало легче?
– Поцелуй?! А-а-а, прости. Я не заметила – улыбнувшись ему, я пошла к себе в комнату, с трудом переводя дыхание.
Этот поцелуй застал меня врасплох и спутал мысли. В голове был какой-то туман, вязкий, но приятный… Я растерялась.
– Знаешь,