Поговорить наедине не получилось. Головин догнал их через пару минут.
– Договорился, но вернуться обещал к обеду. Так что действовать будем быстро.
– Уверен, товарищ командир? – Дядя Гриша глянул на него как-то странно и ускорил шаг.
Какое-то время Севе с Власом Петровичем еще удавалось держать заданный им темп, но через пару километров они начали сдавать. Головин дышал все тяжелее и, кажется, начал прихрамывать на левую ногу. Сева еще держался, но и у него уже покалывало в боку. И только дядя Гриша казался двужильным. Трудно поверить, что всего неделю назад он был при смерти.
– Ладно, – первым не выдержал Влас Петрович, остановился, уперся ладонями в согнутые колени, часто и шумно задышал. – Твоя взяла, Гриня! Сбавляй темп!
Дядя Гриша остановился, окинул их снисходительным взглядом, кивнул:
– Как скажете, товарищ командир.
Дальше шли уже не так быстро, но все равно споро. Открытые места им удалось пересечь еще потемну, но здесь, в лощине, следовало держать ухо востро. Особенно в лощине!
Сева все надеялся, что объявится Горыныч, но Темный пес, как они еще между собой называли это странное создание, так и не появлялся. Впрочем, за все время им вообще не попалось на пути ни единой живой души. Ни живой, ни мертвой, как сказал Влас Петрович. Лишь один раз, еще в самом начале пути, дядя Гриша заставил их отойти подальше от дороги. Минут через пять по дороге этой проехал грузовик с фрицами. А дальше никого – ни живого, ни мертвого.
Они остановились на самой границе парка напротив безголового фавна.
– На территорию не пойдем, – сказал дядя Гриша твердо и Влас Петрович с ним согласился.
У Севы мнения даже не спросили, но он не обиделся, помнил, кто охраняет периметр Гремучего ручья.
Чтобы обойти усадьбу и выйти к оврагам, пришлось сделать большой крюк. К тому времени солнце уже было высоко, но лучи его почти не прорывались сквозь окутывающую лощину туманную дымку. Дядя Гриша то и дело останавливался, прислушивался к чему-то. Сева тоже прислушивался, но не слышал ничего, кроме шума ветра в кронах деревьев.
– Долго еще? – спросил Влас Петрович шепотом. Похоже, и на него повлияла гнетущая атмосфера этого места. За всю дорогу он даже ни разу не закурил. Наверное, чтобы не выдать папиросным дымом их присутствие.
– Почти пришли, – сказал дядя Гриша и нырнул в тоннель, образованный ветвями старого орешника. – Скоро будем на месте. Не отставайте.
На том конце тоннеля было, кажется, еще темнее. Окружающие деревья тонули в тумане. А от тишины закладывало уши. А дядя Гриша уже ловко орудовал топориком, сначала срубая, потом освобождая от веток, а потом остро затачивая осинки.
– Как говорится, береженого и бог бережет, – сказал он, выдавая им с Власом Петровичем по осиновому колу. Усадьба близко,