Эх, а может все таки свернуть гаденышу башку?
Кто-то невидимый словно бы дал Григорию подзатыльник. Такой увесистый и отрезвляющий, что на мгновение его вышибло из потока. Всего на мгновение, но из-за этой внезапности ему показалось, что с него снова заживо сдирают шкуру. Но сойти с ума от боли он не успел, поток снова накрыл его своими крыльями, вернул ясность, забрал боль. Все будет. Когда-нибудь он доберется до этого белобрысого затылка, возможно, даже вопьется зубами в шею, но не сейчас. Сейчас он должен понять, что происходит. Сейчас он должен наконец начать исполнять данные обещания, а для этого нужно проследить за эсэсовцем.
Мельком подумалось, что ему повезло, что с Севой остался Влас. Влас опытный и умный, он не станет метаться по лощине, а будет терпеливо дожидаться его возвращения. И Севу придержит. Севу непременно нужно придерживать. Он такой же горячий и нетерпеливый, как Митяй. Просто жизнь его еще не била.
Выбравшись из оврага, эсэсовец направился прямиком к усадьбе. Кто бы сомневался! Вот только вышел он не к центральным охраняемым воротам, а пошел по кругу, по всему видать, к потайной калитке. Идти за ним следом Григорий не стал, вместо этого забрался на высокое дерево. Так и обзор лучше, и надежнее.
Калитка оказалась заперта. Гаденыш порылся в карманах шинели, достал ключ, оглянулся и вставил ключ в замочную скважину. Калитка бесшумно открылась, пропуская его на территорию усадьбы. Да, по всему выходило, что немчик непростой, что относится к доверенному ближнему кругу. Простым не доверяют ключи от потайных калиток и деликатные задания. Эх, проскользнуть бы следом, проследить за гаденышем! Глядишь, и с фон Клейстом получится повидаться. Но нельзя. Сева с Власом ждут в лощине, а в городе остались Митяй с доктором. И день уже скоро начнет клониться к закату, значит, нужно спешить. Он и поспешил, бегом побежал под беспокойный шепот Гремучей лощины. Лощине тоже не нравилось происходящее, не нравились тревожащие ее покой люди и не-люди.
Влас и Сева ждали его на прежнем месте. Сева сидел, понурившись, а Влас стоял, прислонившись спиной к дубу. Наверное, Григорий поспешил или слишком поздно вынырнул из потока, потому что при его появлении Влас вздрогнул и дернулся за автоматом.
– Свои, – сказал Григорий шепотом и принялся обуваться.
– Не замерзли ножки-то, Гриня? – спросил Влас язвительно. – Чай, не май месяц на дворе.
– А ничего! Мы привычные, товарищ командир! – Григорий управился с сапогами, притопнул ногой.
– Ну что там, дядя Гриша? –