– Ты чего одна здесь кукуешь? – Вадик появился так неожиданно, что я чуть не вскрикнула от испуга. Ответить не успела: надо ж сперва нос задрать – мол, я тут так, до библиотеки прогуливаюсь, а не то, что вы подумали.
– Все наши давно у Алёны, днюху празднуют. Я думал, ты…
– Меня не приглашали.
– А у нас без церемоний. По-простому ходят.
– Нет. Я так не могу, да и Лена одну меня не отпустит.
– Хочешь, провожу?
Хочешь? Не знала, хочу ли я. Что там увижу, кого? Тебя, забывшего о нашей встрече? Весёлого и хмельного в кругу друзей. Что там услышу – твои оправдания?
«И ни церковь, ни кабак, всё теперь не свято. Эх, ребята всё не так, всё не так, ребята!» – заиграла музыка в доме на углу, резко пронзила воздух.
– Хочу, – решилась я. Мне нужно было удостовериться, что всё – так! Всё так, ребята!
Лена отпустила, но если б не Вадик, то отказалась бы наотрез от этой идеи. Он поклялся, что глаз с меня не спустит и вернёт домой, где взял, с тобой или без тебя. Лучше бы ты проспал или руку сломал опять, желала я в сердцах, перебирая сапогами грязь. И сказала кочерга утюгу, я больше идти не могу, и заплакали блюдца, не лучше ль вернуться. Воспоминания (совсем некстати) ворвались, словно матросы в Зимний. Вихрем, сметая всё по пути.
* * *
– А тебе Малая косы повыдёргивает, как узнает, что ты рядом с ним крутишься! – злой, как дикая оса, Димка.
* * *
– Кто такая Малая? – это я, готовая пришибить тебя поленом.
– Малая? Алёна, что ли? – Ты. Сама невинность и растерянность.
– Тебе видней!
* * *
– Ты никогда ему не нравилась по-настоящему, – это Славка, твой друг. Тогда ещё, на осенних каникулах.
* * *
– Верь мне, – просил ты.
Я верила. Я же верила! Я верю! И иду с каким-то Вадиком на чьё-то день рождение, на которое меня не звали. Но там – все. И, наверное, – ты.
Дом Алёны – без света. Тишина. Даже собака спряталась в будке. Черным-черно, хоть глаз коли.
– Тю на них, – сплюнул в удивлении Вадим, – на танцы майнули, что ли?
Он стучал в окна. Я бродила по двору в молчании. Парень свистнул, пнул дверь:
– Малая,