Ух, как же я ненавижу узкие стенки!
На разминочных прыжках Лорд дважды закинулся.
– На старт приглашается Александра Сирина на лошади по кличке Лорд, конный клуб «Белый всадник», город Сургут!
Пока мы галопировали по плацу на приветствие к судьям, он трижды подставил мне плечо. Лорд буквально выдирал из моих рук свою голову, чтобы взглянуть в сторону Присказки. Для остановки на приветствие перед судейской скамьёй я изо всех сил прижала к седлу шлюсс, напрягла как следует поясницу, отклонилась назад и до сопротивления натянула повод. Он со скрипом перешёл сначала на рысь, потом на шаг и, наконец, остановился, растопырив ноги в разные стороны.
Я похоронила шансы на призовое место примерно в этот момент.
– Старт разрешён!
Сердце заколотилось сильнее обычного.
Ездой направо, отвес девяносто, чисто.
Пять темпов прямо, брусья сто, чисто.
Дуга на тройник. Лорд на ходу меняет ноги, снимается на прыжок аж в метре от нужной точки отталкивания. На удивление чисто.
Брусья сто, отвес сто десять, брусья сто пять. Я потеряла контакт с поводом. Чисто.
На следующий барьер мы проезжаем по дуге мимо разминочного плаца. Женя останавливает Присказку прямо около забора, при желании я могла бы коснуться ладонью её шеи. Короткий конкурный хлыст в моей правой руке пугает кобылу. Лорд отдаёт мне козла и ржёт. Я злобно бью его хлыстом по плечу. Он сворачивает длинную шею клубком, повод провисает.
Я его не чувствую.
Двойная система, после которой – резкий поворот на короткую стенку. Он снимается не по центру и слишком близко к барьеру, мне в грудь отдает сильный толчок, я задыхаюсь, теряю равновесие. Он приземляется – я приземляюсь на его шею.
Темп, темп, прыжок. Баланс восстановить я не успела, но мне хватило ума не садиться обратно в седло, а закрепиться в положении конкурной посадки. Встать на стременах, наклониться к шее, руками за гриву. Был шанс, что он закинется, когда поймёт, что я совсем отдала ему повод. Но он не закинулся. Интересно, почему?
Двойная система – чисто.
«Есть смысл перевести его на рысь», раздался глухой голос Ольги Николаевны из обрывистых воспоминаний о смотре маршрута.
И почему я так хреново её слушала?
Я уселась в седло как можно плотнее и сжала живот в комок изо всех сил. Я представила, что я – тяжёлый мешок картошки. Обычно лошади сразу сбивались с привычного ритма и тормозили, но Лорд даже не подумал сократить галоп. Контроля за поводом у меня больше нет.
Пришлось отложить идею осадить его и работать с тем, что есть.
Он снова громко ржёт, но я слышу его голос как нечто