Согласно древнему закону воины племени могут заявить право на единоличное владение породистой лошадью, дорогим оружием или красивой рабыней и с оружием в руках отстоять это право от желающих его оспорить. Никто не захотел драться с тенгиром, сыном тенга из-за рабыни, даже столь привлекательной, как Сафа. И она стала принадлежать лишь ему… это было, безусловно, лучше, чем раньше, когда к ней могли ходить все мужчины племени…
– Ты видела, через что мне пришлось пройти, прежде чем я стала принадлежать Терузу, – голос Сафы дрогнул, – и я не хочу, чтобы ты, ещё ребёнок, испытала подобное. Но я… не могу… не в моей власти тебя защитить, даже ценой жизни…
Дели почувствовала, как тяжёлые капли слёз падают ей на волосы, и замерла, сжавшись в комочек.
– На тебя обращает внимание сын Теруза, Кермез. – справившись с собой, продолжала мать. – Теруз скоро станет тенгом племени, и его сыновья займут видное положение. Послушайся моего совета, дочка: будь с Кермезом поласковее. Мир жесток, и, чтобы выжить, приходится многим поступаться и многим жертвовать. Надо быть умной и хитрой! Сделай так, чтобы Кермез не захотел тебя ни с кем делить. Это избавит тебя от многих страданий и унижений и… как знать… любой закон, независимо от его древности, может измениться. Возможно, ты ещё возвысишься в племени улькуллов.
Стоя под равнодушно взирающими на неё звёздами, Дели в который раз прокручивала в голове слова матери, и, как всегда, в душе теснили друг друга самые противоречивые чувства. Любовь к матери, жалость к ней за то, что ей пришлось пережить… невольная вина за то, что её, Дели использовали для давления на гордую Сафу… бесконечную признательность за неустанную заботу и постоянную поддержку. И – злость за то, что она сдалась, что покорно отдавалась вонючим скотам в мужском обличии, за то, что теперь советует ей, своей дочери, избежать участи общеплеменной подстилки ценой изображения любви и покорности пусть одному, но такому же ненавистному, как и все, мужчине-степняку. Осознание материнской правоты в том, что лучше принадлежать одному, чем многим, и что это – единственная возможность попытаться подняться по иерархической лестнице улькуллов. И – яростный протест против того, что она, дочь султана, правителя богатой цивилизованной страны, вынуждена теперь пресмыкаться перед юнцом-лошадником для того, чтобы хоть как-то возвыситься над остальными рабынями…
Внезапно Дели ощутила, как холод скользнул по позвоночнику; губы онемели и кончики пальцев на руках и ногах отозвались покалыванием. Она потрясённо смотрела, как трава под ногами берётся изморозью. Взгляд Дели пробежал по широкой, блестящей под луной морозной дорожке – и через дюжину шагов упёрся в копыта коня…
Дели узнала её сразу. Всадница. Существо из каракчаевских легенд, которые старушки рассказывают детям в юртах тёмными вечерами, заставляя плотнее кутаться в меховые одеяла.
Безволосый конь с белой, как молоко,