Дотронуться сердцем не трудно.
Опять нас любовь за собой позвала.
Мы нежность, мы нежность…
…И даже в краю наползающей тьмы
За гранью смертельного круга,
Я знаю, с тобой не расстанемся мы.
Мы память, мы память,
Мы звёздная память друг друга….
Тысяча вёрст, Эхо, Дотронуться сердцем не трудно, Любовь, За гранью смертельного круга, С Тобой не расстанемся мы, Мы Память… это ли не прямые намеки? Вот они, ключи, ключевые подсказки…
Недаром Мудрецы, во все времена, считали песни молитвами. Только они могут достучаться не только до Творца, но и до каждого из нас, в каком бы из Миров не пребывала наша бессмертная Душа.
Положение о возможности связи между Мирами, то есть между нашими Душами, начало осознаваться. И это наиболее вероятно делать в состоянии, когда Душа поёт…
НОСТАЛЬГИЯ…
На холестерин меня подсадил Хрущев. Уверен, что Никита Сергеевич – мастер репрессий, подарков целых географических регионов, гопака и выпивания спиртного на Сталинских застольях, став руководителем страны, и слухом не слыхивал не только обо мне или Сокирянах, но и обо всей нашей, правителями и Б-гом забытой, Черновицкой области.
Помню, как по радиоточке передавали празднование его дня рождения. Поражали даже не сами подарки, а то, как их торжественно объявляли. Озвучивали, сразу же, после громкого объявления фамилии очередного приглашенного на торжество.
– В зал входит Член Президиума ЦК, Министр иностранных дел Анастас Микоян. Он обнимает дорогого именинника и дарит ему…
Каждый, из огромного множества холодильников Саратов, Днепр, ЗИЛ, автомобилей – Запорожец, Газ, Москвич, дач и домов на берегах Черного, Балтийского, Каспийского и даже Японского морей, ознаменовывался бурными аплодисментами присутствовавших и звуками смачных мужских поцелуев.
Поздравляли Никиту, как помнится, не только Микоян, Брежнев и другие члены Президиума ЦК КПСС, но и руководители союзных республик, отдельных передовых областей, предприятий и колхозов. Не обошлось, конечно, и без знатных ткачих с машинистами автоматизированного доения.
Несмотря на то, что Верховный Правитель очень мало, что слышал о Сокирянах, строгие указы Никиты исправно достигали нашего небольшого, но очень дорогого уголка Вселенной. Он был зажат в треугольнике, между густым лесом, Молдавской Окницей и Шипотом – чудесным местом, с бившими из скал холодными хрустальными родниками, шумом ручьев и бездной свежего воздуха, насыщенного ароматом разнотравья, блеяньем овечьих отар и особой космической энергией жизни, пронизавшей здесь каждую молекулу, все атомы и элементарные частицы.
Дабы сподвигнуть к выполнению грандиозных планов по сельскому хозяйству мою бабушку Риву – контролера кинотеатра, папу – учителя русской школы, маму – бухгалтера на пивзаводе и, наконец, Розу, шившую