Кабинет директора был таким же, каким он его запомнил: просторным, мрачным, пропахшим кожей и трубочным табаком. Стол мистера Томблинсона был таким огромным, что на нем можно было играть в кегли. Сам же мистер Томблинсон отличался дородной фигурой, но костюмы носил тесноватые, как будто верил, что в узкой одежде он будет выглядеть стройнее.
– А… это ты, Холмс? Ну входи, парень, входи. Только дверь за собой прикрой.
Шерлок повиновался, но, закрывая дверь, заметил в комнате еще одного человека, стоявшего у окна с бокалом хереса в руке. Солнечные лучи преломлялись на хрустальных гранях и нестерпимо блестели.
– Майкрофт? – с изумлением воскликнул Шерлок.
Старший брат повернулся к нему и слегка улыбнулся, но так быстро снова принял серьезный вид, что Шерлок, доведись ему моргнуть не вовремя, так ничего бы и не заметил.
– Как ты подрос!
– Ты тоже, – ответил Шерлок. Его брат и в самом деле раздобрел и сейчас был почти таким же толстым, как и директор, но ладно скроенный костюм не подчеркивал полноту, а, напротив, скрывал ее. – И ты приехал в отцовской карете.
Майкрофт выгнул бровь:
– И отчего же ты сделал такой вывод, молодой человек?
Шерлок пожал плечами:
– Я заметил параллельные заломы на твоих брюках в тех местах, где они соприкасались с обивкой, а я помню, что в отцовской карете на обивке была дыра, а потом, несколько лет назад, ее не слишком искусно зашили. Этот-то шов и отпечатался на твоих брюках. – Он помолчал. – Майкрофт, а где отец?
Директор воспользовался моментом, чтобы снова привлечь к себе внимание:
– Твой отец…
– Отец не приехал, – с невозмутимым видом перебил его Майкрофт. – Его полк отправили в Индию, в качестве подкрепления размещенному там гарнизону. На северо-западной границе сейчас неспокойно… Ты представляешь себе эту местность?
– Да. Мы проходили Индию на уроках географии и истории.
– Вот