– Я видел не больше твоего. Похож на человека, только гораздо выше, большая голова, длинные руки, как у гориллы. Он – идеальный охотник. Все его тело как будто создано для того, чтобы делать то, что он делает. Ну и, конечно, он гораздо сильнее любого из людей, которых я когда-либо видел. Как напал на ваш лагерь… Он действовал, как кошка. Осторожно подкрался, долго наблюдал…
– Вы и это видели? – спросила она, уже совершенно не удивляясь.
Протягивающий руку человек снова и снова пытался прорваться через подсознание к глазам. Нужно было оставить его позади. Ситуация требовала именно этого. Само собой, к этому образу она будет возвращаться всю свою оставшуюся жизнь. Он будет сниться ей ночами, будет приходить с каждым новым учащенным ударом сердца в груди. Но сейчас нужно было не дать ему сковать конечности так, как сделал оригинал.
– Конечно, – ответил он безразлично, – я ведь сказал – он охотится за своей добычей, а я охочусь за ним. Скоро это все закончится.
Он ведь мог выстрелить в воздух. Просто подать сигнал. Хотя бы закричать, в конце концов. Ведь мог же? Он же дал понять, что знает, где нужно прятаться. Но вместо этого он смотрел, как это существо разрывает в клочья ни в чем не повинных людей. «Изучал», как он это называет.
– Скоро начнет светать, – сказал он, поднимаясь с земли и наступая на догоравший костер своим фирменным ботинком, – пора выходить.
Она впервые попыталась пошевелить ногами. Те будто бы отвечали на ее приказы с задержкой, но все же повиновались и подняли ее в вертикальное положение. Больше всего болел бок и спина. Чтобы начать идти, нужно было немного размять застывшие опухшие суставы. Он отодвинул ветки, образовывавшие крышу, и исчез в предрассветной темноте. Он сделал это так быстро, его фигура испарилась так бесшумно, что она даже на время потеряла ориентацию в пространстве, не поняв вовремя, что именно произошло. Через мгновение сверху в образовавшуюся дыру опустилась рука.
– Хватайся, – раздался голос сверху.
Она безропотно повиновалась. Сильным движением ее вытянуло наружу. На секунду боль в боку усилилась многократно, но потом, когда острота спала так же резко, как и возникла, стало гораздо легче дышать. Очевидно, несколько ребер были треснуты, и в положении стоя не доставляли столько же дискомфорта, как и в полусогнутом состоянии, в котором она пребывала все последние часы.
– Сможешь идти? – спросил он.
Сейчас, стоя рядом в этой низине, где-то в пятидесяти метрах от крутого склона, по которому она не так давно стремительно катилась, она почувствовала, насколько могуч был ее спаситель. Ее макушка не доставала даже до его плеча. При таком ракурсе многое из того, что он говорил, сидя у костра, что казалось совершенной глупостью и авантюрой, обретало хоть какой-то смысл, пусть и все еще совсем незначительный.
Она кивнула в ответ.
– Хорошо.