С другой стороны, каждое утро мы видели солнце, так же как всегда встающее над морем из-за гор, до боли родное и яркое как никогда. Только оно грело и ласкало, так как не было ничего ярче в это время потухшей жизни. Его встречали, как мать, как новый день, и каждый думал: «Мое солнышко, сегодня я, может, вижу тебя в последний раз. Сколько еще дней суждено мне увидеть твой восход – пять, три или этот день последний?»
Их было трое, отдыхавших после первых боев вдали от передовой, трое неженатых мальчишек. Сколько в них было тепла и шуток, сколько радости они приносили! И в то же время они были так просты и наивны, что невольно думаешь, а смогут ли они защитить нас от зверя? Смогут ли остановить его?
Кто-то вспомнил шутки ради предсказания по руке. И передо мной по очереди раскрылись три ладони. Кто бы знал, как мне не хотелось смотреть в них, но они просили, и я сказала каждому что-то теплое.
О Господи, что увидели мои глаза! Прямо на меня колючим взглядом смотрела смерть, я не верила в это, я думала, что ошибаюсь, все выло от боли. Я говорила:
– Будь осторожен.
Тут же вопрос:
– Долго ли буду живым?
На что мне приходилось улыбаться и говорить:
– Да, да, конечно.
Вторая ладонь – тоже смерть, и третья все то же.
С тех пор мое сердце кричит: «О Боже! Мне больно в ладошки смотреть! Не буду». Как больно, когда видишь ты всю безысходность печали, как страшно становится жить за тех, кому жизни не дали! Смотрите в ладошки, люди, мне хочется прокричать: «Смотрите, смотрите, очнитесь, не то вы станете так же, как те, что ревели и выли. Протягивайте чаще ладони друг другу, и все обойдется».
А сейчас на государственном флаге Абхазии открытая ладонь. Этот символ я видела еще во время войны.
Война, холодно, батареи не топят, бомбежка. Однажды вечером на кухне во время войны Альбина увидела вспышки живого огня, они были какие-то «разумные». Она испугалась, подумала, что у нее перенапряжение, галлюцинации и они ей мыслями-формами говорят: «Раз ты не веришь, мы для тебя повторяем еще раз: знай, что это есть!»
Все исчезло, а потом опять появился живой огонь, который состоял из двенадцати языков пламени. Альбина была в оцепенении. Ей тогда было 29 лет. С трудом молодая женщина заставила себя лечь спать. Ей снился сон, и вдруг она почувствовала, как что-то ей говорит: «Вставай, бери карандаш и пиши». Это было на уровне ощущений. Альбина встала, нащупала керосиновую лампу, зажгла, взяла огрызок карандаша, нашла какой-то лист и стала писать:
У Бога я здоровья не прошу,
И счастья не прошу.
Я у него прошу немного.
Единственное, что прошу у Бога,
Сжигающей любви, любви до гроба.
Любви такой, чтобы она зажгла
И душу, и сердца, и разум,
Любви такой, чтобы она несла
Созвучие сердец и мыслей разом.
Любви такой родник пусть бьется всюду,
И счастливы пусть будут люди,
Любовь,