Мурашки по спине. Кажется, я начинаю к ним привыкать.
После ужасных событий позапрошлой весны, когда в деревне под названием Фукугахама я лицом к лицу столкнулся с отвратительным чудом – дозволенной насильственной смертью; когда закон будды Амиды на моих глазах уступил место иному, неведомому мне закону; когда я видел, как отнимают жизнь, и отнимал ее сам, не рискуя отправиться в ад, уступив свое тело убитому; когда я сражался стальным мечом, будто воин кровавого прошлого…
Самонадеянный глупец, я думал, что все повидал, все испытал. Чем меня теперь можно обескуражить? Сойди на землю будда Амида, я и глазом не моргну. Какое-то время после битвы при Фукугахаме я пребывал в сладкой уверенности, что сёгун вызовет меня в столицу. Приблизит, даст чин, облагодетельствует. «Рэйден-сан, – сказал великий господин Ода Кацунага, стоя над телами убитых, – мне интересно ваше мнение.» Сёгуну интересно мое мнение? Вне сомнений, это начало восхождения на вершину славы!
Время шло. Я ждал. Ждали мои отец и мать, знакомые и сослуживцы. Посыльного из столицы, отправленного по душу Торюмона Рэйдена, ждала, наверное, вся Акаяма, за исключением двух человек: старшего дознавателя Сэки Осаму и настоятеля Иссэна. Сперва я удивлялся такой их недальновидности, но вскоре удивление закончилось, и ожидание закончилось, верней, превратилось в болезненную зудящую занозу. Не выдержав, я отправился за ответами к настоятелю – обратиться к начальству я не рискнул, зная всю меру доброжелательности господина Сэки.
Почему, спросил я старого монаха. Почему? Сёгун забыл обо мне? Я недостоин высочайшей милости? Я чем-то провинился? По какой причине мои заслуги не оценены в должной мере?!
«Вы ни в чем не виноваты, Рэйден-сан, – с грустной улыбкой ответил святой Иссэн. – Ваши заслуги велики, вы достойны возвышения. Не думаю, что о вас забыли. О вас помнят, именно поэтому вы останетесь в Акаяме. Не ждите приглашения в столицу, его не будет.»
Но почему, возопил я. Что за напасть?!
«Вы имели несчастье видеть сёгуна в минуты его слабости. Видели его бегущим, видели осажденным. Слышали требования, выдвинутые дерзкими мятежниками покорителю варваров. Были свидетелем покушения на священную особу. Этого не прощают, Рэйден-сан. Если даже сам сёгун по молодости не придал этому значения, если он и намеревался послать за вами…»
Я внимал, затаив дыхание.
«Новый первый министр, господин Танидзаки, очень умен. Добавлю, что он еще и очень предусмотрителен. Ваше присутствие при дворе будет все время напоминать сёгуну о минутах слабости, помянутых мной. А главное, вы будете напоминать князьям и военачальникам, что сёгун – тоже человек. Одно покушение провалилось? Другое может увенчаться успехом. Третье, пятое, какое-нибудь. Фуккацу? О, желающие изыщут способ! Такое напоминание – уже вина, даже если вы не произнесете ни слова. В итоге первому министру придется убрать вас подальше любым доступным ему способом –