Незнакомец кашлянул и впитал силу, стряхнув с ладоней. Я хотела склониться к малышу и потрепать его за ушками, но передумала (коварный, коварный корсет с китовым усом так и мечтал уложить меня кверху ягодицами!).
– Спасибо, дружок! – обулась, сохраняя равновесие. – Мои ноги совсем замерзли.
– Этот «миленький дружок» – детеныш опасного и кровожадного монстра, – просветили меня ледяным тоном.
Упомянутый озадаченно тявкнул, глядя на меня честными-пречестными глазами и уверяя, что он не монстр, а, если немножечко и монстр, то не кровожадный.
Ну все, я пошла! Смертельный номер от маркизы Лены Гордеевой. Сохраняя прямую спину, медленно опустилась на корточки и подхватила монстрика на руки.
– Что вы делаете?
– Очевидно, рискую жизнью! – усмехнулась, поднимаясь с той же осторожностью. Впрочем, незнакомец оказался из понимающих и позволил опереться на свою руку. – Благодарю. Бархат цвета красного вина вам удивительно идет. И, как кстати, на нем не видно крови ваших жертв!
Щенок уткнулся мордой в мою грудь и зафыркал, словно сдавливал смешок. Я нежно гладила его, успокаивая после встречи с плохим дядей, чьего имени я по-прежнему не знаю. Глянула на дядю украдкой и стала сомневаться, такой ли он кровожадный и плохой? С виду воспитанный джентльмен, который слегка не дружит с модой. Жюстокор игнорировал напрочь, поверх белой сорочки только камзол из дорогого бархата, а жабо не более чем дань традициям – больше похожее на шейный платок, пристегнутый скромной брошкой с черным камнем.
Передо мной, несомненно, военный. Фигура, выправка, рефлексы «спаси и защити», к тому же, ладони… крепкие такие, с сильными пальцами и выделяющимися венами. И да, чулки тоже не оставляли пространства для фантазии. Товарищ без сомнений завсегдатай местных тренажерок.
– Это щенок лютозверя. Они могут казаться безобидными и милыми, чтобы втереться в доверие жертве, но основа их рациона – сырое мясо. И неважно, будет ли это курица или рука, которая гладит его по голове.
Лютозверь недоуменно поднял морду и вопросительно заскулил. Да-да, плохой дядя на тебя напраслину наводит, я знаю.
– Серьезно? Мне кажется, единственный лютозверь здесь – это вы. И основа вашего рациона – недоверие.
Щенок одобрительно тявкнул, но, напоровшись на подавляющий взгляд брюнета, спрятал морду в моем декольте. Я потрепала его за ушком (щенка, не брюнета, конечно же), и малютка разыгрался, забавляясь с моими пальцами. То легонько прикусывал их острыми зубками, то облизывал.
– Вы вспомните мои слова, когда он откусит вам руку.
– Какой страшный! – прошептала в притворном ужасе и добавила с иронией: – Спасибо, что спасли меня!
– Делаю скидку на вашу неосведомленность в силу возраста и пола.
– Вы думаете, если прикрыть оскорбление затейливыми словами, то все нормально? Приличия соблюдены?
Мужчина, заложив руки за спину, сдержанно улыбнулся, разглядывая меня с неприкрытым