Хиссун подумал, что его нужно взять за руку и усадить на место, не то он упадет. Но никто не смел двинуться с места. Пожалуйста, безмолвно умолял Хиссун, глядя на Слита, Тунигорна, Эрманара. Помогите ему, кто-нибудь, помогите ему. И по-прежнему никто не двигался с места.
– Ваше величество! – раздался хриплый крик.
И Хиссун понял, что крикнул это он сам, уже рванувшись вперед, чтобы подхватить короналя, пока тот не упал лицом на блестящий деревянный пол.
Глава 6
Вот сон понтифика Тивераса.
В царстве, где я нынче обитаю, ничего не имеет цвета, ничего не издает звука, все недвижно. Цветы алабандинов черны, и блестящие листы семотановых деревьев белы; птица, что не летает, поет песню, которую не услышать. Я лежу на ложе из нежного, мягкого, упругого мха и смотрю вверх, на капли дождя, которые не падают. Когда ветер дует в долине, неподвижные листья не шелестят. Имя этому царству – смерть, и алабандины мертвы, и семотаны мертвы, и птица мертва, и ветер, и дождь – все мертво. Мертв и я.
Они приходят ко мне, стоят вокруг, спрашивают:
– Ты Тиверас, что был короналем Маджипура? Ты понтифик Маджипура?
И я говорю:
– Я умер.
– Ты Тиверас? – снова спрашивают меня.
И я говорю:
– Я – мертвый Тиверас, что был вашим короналем и вашим понтификом. Вы видите – я не имею цвета, не издаю звуков? Я умер.
– Ты не умер.
– Вот, по правую руку от меня – лорд Малибор, что был моим первым короналем. Он мертв, не так ли? Вот, по левую руку – лорд Вориакс, бывший мой второй корональ. Разве он не умер? Я лежу между двух мертвецов. Я тоже мертвец.
– Поднимайся, вставай и иди, Тиверас, что был короналем, Тиверас, что ныне – понтифик.
– Мне нет нужды этого делать. Мне можно, я мертв.
– Услышь наши голоса.
– Ваши голоса беззвучны.
– Услышь, Тиверас, слушай, слушай, слушай!
– Алабандины – черные. Небо – белое. Это царство смерти.
– Поднимайся, вставай и иди, властитель Маждипура.
– Кто ты?
– Валентин. Я твой третий корональ.
– Слава тебе, лорд Валентин, понтифик Маджипура!
– Этот титул пока еще не мой. Поднимайся, вставай и иди.
И я говорю:
– Этого не требуется от меня, потому что я мертв.
Но они говорят:
– Мы не слышим тебя, тот, кто был короналем, и тот, кто ныне понтифик. – И голос, который сказал, что он Валентин, снова говорит