Карающий орден. Софья Сергеевна Маркелова

от времени над домами пролетали огромные тени крылатых гарпий, но прохожие, давно привыкшие к таким делам, даже не поднимали головы, чтобы повнимательнее рассмотреть птицеподобных созданий. Люди и гарпии со всех концов Залмар-Афи приезжали в столицу, чтобы познать вкус хорошей жизни и заработать, а на деле Италан отрыгивал на них свою отвратительную суть, заставляя забыть о любых надеждах и стремлениях. Когда-то и Ашарх был одним из таких же наивных приезжих, но теперь его глаза были широко открыты, и с них давно спала пелена мечтательности. В этом городе выживали сильнейшие, других же Италан ломал и бросал догнивать в трущобы.

      Еще несколько лекций пролетели незаметно. Ашарх наконец смог позволить себе устало откинуться на спинку стула в своем крошечном кабинете, заставленном книгами. Преподавательство иногда казалось ему слишком утомительным занятием, но, к сожалению, одним написанием научных работ в Италане невозможно было прокормиться. Поэтому Аш скрипел зубами, но продолжал исправно читать лекции, ощущая себя потерянным кораблем, обреченным до конца своих дней кружиться в водовороте бесконечной студенческой жизни.

      В дверь практически сразу же настойчиво постучали, и, не дожидаясь разрешения, на пороге его пристанища появился запыхавшийся молодой студент с пачкой бумаг и свитков, которые только чудом не падали на пол. На столь бесцеремонное появление Аш лишь поднял бровь.

      – Эфенди Сои Ашарх, меня тут попросили передать из ректората, что вас бы хотел видеть эфенди Фолгат… Вы, пожалуйста, придите к нему сейчас, а то он никак не успокоится…

      Ашарх кивком головы отправил студента по своим делам, а сам недовольно поджал губы и направился к ректору. Говорили, будто Фолгат, действующий глава академии, обладал поистине нечеловеческим терпением. Аш же пользовался этим со свойственной ему жадностью, бессовестно игнорируя часть своих обязанностей и постоянно опаздывая на работу. Последнее время коллеги так откровенно начинали шептаться за спиной Ашарха, что не узнать о готовившемся выговоре профессор просто не мог. Поэтому, направляясь на предстоявший разговор с Фолгатом, он был внутренне спокоен, как скала. В конце концов, этот старик вряд ли чем-нибудь мог его удивить.

      Двери ректорского кабинета легко распахнулись на пути Ашарха, впуская его в освещенное полукруглое помещение, где многочисленные шкафы с книгами и свитками закрывали все видимое пространство стен. Лишь изредка между деревянными стеллажами то здесь, то там можно было рассмотреть невысокие гранитные постаментами, на которых располагались мраморные и гипсовые бюсты предыдущих ректоров академии. Достаточно неуютное место. Хотя, возможно, оно казалось таким профессору лишь потому, что он раз за разом приходил в него исключительно за очередным выговором.

      Гостя окинул внимательным взглядом поверх очков ректор, восседавший прямо за массивным дубовым столом, растянувшимся вдоль дальней стены комнаты. Глава академии