Сам того не заметив, Аш уже подошел к центральной Храмовой площади, где вовсю кипела жизнь большого города, который просыпался задолго до восхода солнца. Сердце столицы билось в своем привычном ритме суеты и хлопот. Торговцы-коробейники слонялись в толпе, предлагая безделушки, пытаясь перекричать гомон сотен голосов. Блестящие наконечники копий стражников то здесь, то там возникали над волнами людской массы: это защитники правопорядка выискивали особенно шумных лоточников, чтобы оштрафовать их за торговлю в неположенном месте и выпроводить в сторону рынка.
Грандиозная овальная площадь поражала воображение размахом, а венчал ее величественный дворцовый храм правителя Залмар-Афи, Пророка Бога, где постоянно проживал сам Владыка Ской Гервасиус и его избранная свита жрецов. Трехъярусное здание, укрытое шлейфом широкой лестницы, невольно притягивало взгляд любого, кто оказывался на площади: массивные гранитные колонны держали на своих плечах широкие фризы, украшенные резьбой и орнаментом, а на последнем этаже располагался длинный прямоугольный витраж, на котором в ясные дни можно было разглядеть увековеченное в стекле изображение первого Пророка Бога, стоявшего рука об руку со сгустком света – Залмаром в истинном его облике. Рядом с храмом тонкой свечой в небо уходила белоснежная остроконечная Башня, касавшаяся облаков, – последнее пристанище бога, где он, по легендам, застыл навеки в своем беспробудном сне. Прошло почти три сотни лет с тех пор, как Залмар уснул и магия в одночасье покинула людей, но многие все еще ожидали его пробуждения, тщетно посылая свои мольбы в пустоту. Ведь этому народу, чья единственная надежда на победу в затяжной войне оказалась во власти сна на многие века, не оставалось делать ничего другого.
Профессор прошел мимо небольшой толпы, которая увлеченно слушала проповеди нескольких младших жрецов в длинных черных туниках, символизировавших отказ от всех мирских благ и полную преданность богу. Кто-то упоенно внимал божьим слугам, другие же с потухшим взглядом изучали мостовую у себя под ногами, не воспринимая проповеди. Аш с отвращением поморщился: он еще помнил времена правления прошлого Пророка Бога, когда людей не заставляли насильно ходить в храм и жертвовать последние деньги на радость жрецам. Владыка Ской Гервасиус же, едва взойдя на вершину дворцового храма, сразу бойко ударился в строительство богослужебных зданий: из казны деньги рекой потекли