Мазсе понял, что чувствовал Акиннаез, когда он осмелился просить у него Антерол. Неслыханная наглость.
– Ты свободен, – произнес Мазсе.
– Благодарю Вас, мудрейший правитель, – сказал монах, развернулся и начал уходить от мальчика.
– Стой. Ты что обманул меня? – закричал ему вслед Мазсе, – что нужно людям? Деньги? Власть? Что? Как мне удержать город?
– Всем людям нужно то, что я уже дал Вам, милорд, – уходя, проговорил монах.
– Что ты дал мне? – Мазсе посмотрел на руки, обыскал карманы, но ничего не нашел.
– Надежда, милорд. Я дал Вам надежду, – сказал, обернувшись, монах.
– Асприд, – почти шепотом повторил Мазсе.
Глава 6
Всю ночь лил дождь, а утром было так холодно, что пар шел изо рта при разговоре. Мазсе стоял на ступенях, ведущих во дворец, осматривая дворцовую площадь, постепенно заполняющуюся людьми. Он зевал, а глаза слипались. Почти до самого утра Эдвин учил Мазсе писать и читать на сератайском языке. Мальчик схватывал все очень быстро, он уже выучил около сотни слов и мог писать простые предложения и фразы.
Зевнув ещё раз, Мазсе встряхнулся, пытаясь прогнать остатки сна. Он завернулся в полушубок, ожидая, пока воины выведут всех рабов.
Люди шли медленно и неохотно, половина была босая, а одеждой им служил лишь дырявый мешок. Все выходили, ожидая казни или новых издевательств. Тех, кто упирался и не хотел вылизать из тюремной камеры, цепляясь за проржавевшие прутья, волокли за ноги.
– Скажи, чтобы они прекратили это, – обратился к Партатуе Мазсе.
Партатуя накричал на всадника и приказал поднять раба на ноги. Постепенно толпа людей становилась все больше. Рабы переминались с ноги на ногу, чтобы не замерзнуть, расплескивая лужи, покрытые тонкой ледяной коркой. Матери обнимали и прижимали к себе детей, чтобы те не начали плакать, а тех, что поменьше, держали на руках.
– Это все, что есть, – повернувшись к Мазсе, произнес Партатуя.
– Скажешь, что ты задумал?
– Сейчас ты сам все увидишь, – загадочно произнес Мазсе.
– Эдвин, помоги мне с переводом, – не успел Мазсе закончить фразу, как старый монах вырос у него за спиной.
– Говорите, Милорд, – склонив голову, произнес Монах. Старик был одет все в тот же серый балахон. Чтобы не мерзли руки, он запустил их в рукава и сложил у живота.
– Жители королевства Антерол! – начал свою речь Мазсе.
Монах подхватывал каждое его слово и доносил до ушей пленников. Он и Мазсе стояли практически на самой высокой ступени, возвышаясь над всеми. Пленники казались одной большой людской массой, голодные и испуганные, они смотрели на обращавшегося к ним мальчика с осторожностью и непониманием.
– Я, Мазсе сын Теорека. Отныне я правитель великого города Антерол и ваш вождь. Те, кто будут добросовестно трудиться, работать