– Ма, я на улицу, – прервал оратора звонкий девичий голос из прихожей.
– Чтобы в девять дома, как солдат Джейн, ясно? – всколыхнулась своим обильным бюстом хозяйка. – Поняла?.. я тебя спрашиваю.
– Услышала.
– Услышала она. Ну что ты с ней будешь делать, с акселераткой.
– Издержаться, правда, пришлось изрядно, – продолжал тем временем разглагольствовать муж, размахивая зажатым в руке бокалом, – пять тысяч монет махнул за него сгоряча. Зелени, заметь…те, не рублей. Но на что только не пойдешь ради дорогого, ик… человека.
При этом он настолько выразительно посмотрел на подругу жены, что та вспыхнула и поправила свое каре.
"Завидуй, завидуй, дурочка, – подумала хозяйка, от наметанного глаза которой не ускользнул данный пассаж. – А мой-то павлин, надо же, как перья распустил, буквально еще чуть-чуть, и ревновать начинай".
Вскоре подали горячее – домашние голубцы с подливой на сметане и фаршированную утку, вызвавшую настоящий гастрономический экстаз у присутствующих. На данном основании муж хозяйки снова взял слово, требовательно постучав вилкой по бутылке.
– Мииинуточку вниманья, кол…леги. Все мы только что увидели, какая у меня искусница жена. А видели бы вы еще, как пыхтела она весь день у плиты, как душу в стряпню вкладывала. Вот спроси: не жалеешь ли ты, отец, что разорился на подарок тогда? Ни секунды не жалею, отвечу я, ибо не на ветер эти тысячи брошены, не продуты со свистом, а вложены, инвестированы в искреннюю любовь и неподдельное мое восхищение.
Тут юбиляр протер глаза и произнес со слезой в голосе:
– Но пардон, до… дорогая, мне это показалось, или ты преминула надеть мой прэ…ззент? А ну-ка, дочь Монтесумы, яви его нам – удиви. Прро… шу…
Распалившийся Гусев хотел было завершить речь церемонным поклоном, но – дзинь! – и вместо красивого жеста едва не снес со стола салатницу.
– Про-сим, про-сим, – зааплодировали гости.
– Ну будет уже, будет, иду я, – польщенная хозяйка, отдуваясь, поднялась из-за стола и отправилась в уборную – украшаться.
Через минуту она вернулась обратно с недоуменно разведенными руками.
– Ума не приложу, куда он мог задеваться. Только-только вроде на тумбочке лежал. А тут раз, и будто корова языком слизала. Странно. Может, в шкафу? Нет. И на полке тоже пусто. Улетела твоя сова, милый, обратно к себе в пампасы.
– Не