– А, где написано, что коренным жителем Филумбриджа должен быть обязательно шестиног? – возразил Шунбром.– Тем более, как выяснилось, они тут существа пришлые. Какое им дело до наших проблем? А этот-с … Вернее я хотел сказать, Тотс прозелень … тьфу ты! Что я говорю? Я хотел сказать, наш Тотс, Эдди Тотс, а вовсе не … Братцы! – замогильным шепотом произнес он. – Ведь у них даже фамилии совпадают, Эдвард Тотс и … нехватает лишь маленькой приставочки, дописки в паспорте…
Все взоры обратились на меня.
– Нет, – сказал я твердо. – Я не позволю пачкать свой паспорт этой гнусной приставкой. Да, я Тотс, но никакой не Прозеленью! Вам ясно?
– Мне ясно, – встрял тут мой папаша. – Мне абсолютно ясно, что ты круглый дурак. А я лично давно хотел получить какую-нибудь фамилию поцветистее. Александр Павлович Тотс-Прозеленыо. И ты, паршивец этакий, тоже автоматически позеленеешь, если не хочешь, чтобы я тебя проклял!
– Нет! – воскликнул я в отчаянии. – Никогда, вы слышите? Никогда не соглашусь я носить эту отвратительную, эту ужасную фамилию! … – и бросился к двери.
– Постойте, Эдди! – хрустальный голосок Конни зазвенел мне вослед. – А что, если … кто-нибудь … разделит с вами часть этой тяжелой ноши и тоже возьмет себе её… я имею ввиду эту фа… фамилию …
– Тогда …– пробормотал я, делая шаг к ней, – тогда я, конечно, постараюсь к ней привыкнуть … хоть это, конечно, будет нелегко…
—… С тех пор, – заключил свой рассказ наш новый знакомец, – прошло уже свыше тридцати лет, у нас трое детей и пятеро внуков, но ни я, ни Конни так и не смогли привыкнуть к этой дурацкой фамилии. Сами понимаете, простым смертным легче сменить фамилию, чем нам, политикам. Эта дурацкая кличка уже сидит во всех официальных протоколах и договорах …
– Силы небесные! – воскликнул Акакий Евграфович Борзой. – Уж не хотите ли вы сказать, что были избраны президентом планеты?
– Что значит «был»? – удивился тот. – Я и сейчас… э-э-э…
Но в этот самый момент в коридоре послышался оживленный разговор, цокот каблуков и на пороге Хрычевни показалась собственной персоной, сверкая своей сногсшибательной красотой, секретарша заведующего Базой, Марья Антоновна, прозванная в народе за стать свою и царственное величие Марией Антуанеттой. Она грозно повела очами, наморщила носик от застарелого табачного смрада и, чуть завидев нашего рассказчика, умильно улыбнулась и сложила руки на своей царственной груди.
– Ах, ваше превосходительство, – прощебетала она пленительным контральто. – Мы уж с ног сбились, вас разыскивая. Прилетел! – торжественным шепотом сообщила она.
Услышав это, Тот-С-Проэеленью вскочил, обвел всех сидящих сияющим, увлажненным взором и поспешил прочь, впопыхах забыв даже попрощаться. После его ухода в Старой Хрычевне надолго воцарилось молчание, пока старый дядя Афлатун не шваркнул в сердцах по столу костяшками домино и не пробурчал, перемешивая их с остальными:
– Я с первой минуты понял, что человечишко этот – никчемный. Да и какой от