– На комбайне я им не соперник, – сказал Глеб.
– Со мной разделяли кровать не только крестьяне… и рабочие. Я привлекала и интеллигентных людей. За мной когда-то ухаживали! Приглашали на свидания, приносили цветы.
– Цветов у вас целые поля, – промолвил Глеб. – Прямо в цветах вы никому не доставались?
– Случалось и в цветах, – пробормотала Новикова. – Еще при муже.
– Похоже, вы не хранили ему верность.
– А он мне хранил? – воскликнула Новикова. – Я-то к ночи всегда возвращалась, а он где-то прошляется и с утра кричит на меня: «заткнись! Я не выспался, а мне на работу! Башка у меня гудит, на тебя я смотреть не могу – подай мне костюм и исчезни. Не дай бог хоть пылинку найду!».
– На работу он ходил в костюме? – спросил Глеб. – Деловой человек?
– Дремучий работяга. Слесарем он что ли, или токарем… костюму лет пятнадцать, а носит. Пытается выделиться.
– Я вам сочувствую, – сказал Глеб. – В любви вы несчастны.
– Ну, а ты? – спросила Новикова. – Ты счастлив?
– Разумеется. Я ведь с вами – не с кем-нибудь.
– А если без шуток?
– С вашего позволения я начну одеваться, – сказал Глеб. – Мне следует проведать моих друзей.
– Разве они пришли? – спросила Новикова.
– По дому никто не ходит. Они не в комнате – вероятно, на улице. Обнимаются у всех на виду.
НЕ ОТОШЕДШИЙ от потрясения Кирилл Суздалев сидит на крыльце деревенского дома – он не замечает ни бродящей у его ног кошки, ни оказавшегося перед ним Глеба, который, проходя мимо Кирилла, мягко хлопнул приятеля по затылку. Лежание в постели Глебу приелось, и он рад возможности побыть вне стен; кошка к нему не подходит, взятая двумя пальцами и поднесенная ей рыбья голова ее отпугивает – Глеб выбрал голову среди остального мусора: у крыльца валяются и щепки, и гнутые гвозди, и обертки от конфет; на крыльце, как на троне, над всем этим восседает Кирилл.
– Как погуляли? – спросил Глеб. – Ну и глаза… ты что, напился? С Аней?
– Аня уехала, – пробормотал Кирилл.
– На чем? Кажется, ты не помнишь. Вы с ней разругались, и ты так залил горе в вине, то есть в водке, что оно потонуло. Ему не выплыть.
– Мы пили виски, – сказал Кирилл.
– С ней вдвоем?
– В компании, – ответил Кирилл.
– Где-нибудь в кабаке? – спросил Глеб. – Молчишь… А откуда здесь взятся кабаку, в котором разливают виски? Я навязчив… ты голову бы поднял: уехала и уехала. Подумаешь, горе.
– Не горе, но и не пустяк, – сказал Кирилл.
– Это ты сейчас говоришь. Раньше я не видел, что ты относишься к ней с неким придыханием. Скорее она к тебе.
– Ко мне… не к тебе.
– Кто-то к кому-то, – усмехнулся Глеб. – Не ко мне.
– Она тебе нравилась? – спросил Кирилл.
– Хмм… почему