– Во! С этого и начнём. – Хрящ повеселел. – Только ты что за книжки-то взялся? У нас вот живой гость из подземелья! Только что оттуда! Он нам всё вживую расскажет.
Мисюрь молчал, поглаживая сына, осторожно озираясь на прикрытую дверь из комнаты, путь к ней был пока свободен.
– Расскажешь ведь?
Мисюрь кивнул.
– Ты монаха сховал?
Мисюрь вздрогнул, как от удара, поднял глаза на бандита.
– Значит, это вы его?
– Вопросы я здесь задаю.
– Значит, вы… А я его землице предал. Как Господом нашим завещано.
– И где ж ты его закопал?
– Долго идти…
– Опять?
– Чего «опять»? Действительно, долго. Но если желаете, доведу до могилки.
– Обшарил его?
– Чего?
– Что на мёртвом нашёл?
– Что я, мародёр, что ли? По мёртвому шарить человеку…
– Значится, не было при нём ничего?
– А мне откель знать?
– Не было… А может, врёшь? – Хрящ дёрнулся с ножичком к Игнашке, тот сильнее прижался к отцу.
– Крест нательный был. Так я его при покойнике и оставил.
– А нож?
– Нож я раньше из спины его вытащил. Когда тащили мы его с Донатом. Где Донат-то?
– Вот укажешь, где нож, тогда Доната своего получишь.
– Что с ним?
– С ним? А что с ним будет? Скучает твой старшенький. Где он, дорогой мой дружок? – повернулся Хрящ к Ядце. – Куда мы его поместили-то, драчливого?
– Куда надо, – буркнул Ядца, он, казалось, не слушал допроса, уселся уже с толстенным журналом к столу и внимательно листал его, изучая, рядом бугрилась внушительная кучка журналов с книжной полки. – Глянь сюда, Хрящ, здесь у нашего археолога все книжки про подземные раскопки. Интересы имеешь к ним?
Толстяк вперился в Мунехина. Тот опустил голову.
– Имеешь. А может, и про Стеллецкого что вспомнишь? Игнатия Яковлевича?
Мунехин только зыркнул злыми глазами.
– Вспомнил покойника. Ну и хорошо. – Ядца даже успокоился, умиротворённо кивнул своему приятелю. – У меня потом вопросы будут. Я пока полистаю тут журнальчики. Может, ещё что найду интересного.
– Ну, археолог? – Хрящ заёрзал на стуле. – Продолжим?
– Позволь мальцу лицо смыть. – Мунехин подтолкнул Игнашку к двери. – Вишь, в крови весь. Задел ты ему что-то. Не останавливается кровь-то.
– Обойдётся.
– Позволь. Ребёнок же. Чего ему в крови?
– Отстань.
– А истечёт? Позволь! Ребёнок же?
– Во пристал! Ядца, как?
– Да пусть его, – отмахнулся Ядца, не отрываясь от журналов.
– Иди, пацан, только смотри у меня! Вон ведро у стены.
Мальчуган встал на нетвёрдые ноги, поднял чайник с пола, двинулся в угол комнаты к ведру. И тут случилось неожиданное. Мунехин бросился на Хряща, схватив его руку с ножом, свалил вместе со стулом на пол и дико закричал сыну:
– Беги,