Экономическая журналистика. Денис Шевчук

положительный момент, связанный с конструкцией объективной стороны, мы усматриваем в том, что усеченные составы, или составы повышенной опасности (которые, на наш взгляд, являются одной из разновидностей формальных и напрямую связаны с данным преступлением), содержат законодательную характеристику не только действия или бездействия, но и реальной угрозы наступления конкретных общественно опасных последствий, в то время как сами эти последствия не являются признаками состава. Однако, применительно к рассматриваемой нами норме, законодательное закрепление данной характеристики de jure, отнюдь не равнозначно ее реализации de facto.

      Вернемся еще раз к приведенному в предыдущем параграфе примеру, иллюстрирующему многолетнюю судебную тяжбу специального корреспондента «Комсомольской правды» Ирины Черновой с начальником штаба УВД г. Волгограда полковником Никищенко.

      В деле по обвинению Никищенко описательная часть последнего оправдательного приговора, оглашенного 22 марта 1999 года в судебном заседании под председательством судьи С.А. Чарки-на, состоит из 99 абзацев. Причем 56 абзацев полностью совпадают с текстом одного из предыдущих приговоров, вынесенного в судебном заседании под председательством судьи Ю.М.Конова-ленко 19 июня 1997 года, который был также обжалован потерпевшей в Верховном суде.

      В определении Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ делается указание на то, что «потерпевшая Чернова давала подробные и последовательные показания об обстоятельствах дела, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, и суд в приговоре не привел никаких мотивов, по которым он не доверяет ее показаниям».

      В ответ на это определение, в «оригинальной» части нового приговора, не переписанной дословно из приговора судьи Ю.М. Коноваленко, судья С.А. Чаркин отмечает: «К показаниям Черновой суд относится критически, поскольку, поставив вопрос о возбуждении уголовного дела в отношении руководства УВД, Чернова ошибочно полагала, что Никищенко располагал какими-либо сведениями о характере осуществляемых в отношении нее оперативно-розыскных мероприятий.

      В судебном заседании исследованы должностные обязанности Никищенко на период 1995 г. и установлено, что Никищенко в силу своих обязанностей не имеет какого-либо отношения и доступа к оперативной работе УВД. В деле нет доказательств о наличии у Никищенко компрометирующих Чернову материалов. Данное обстоятельство согласуется как с показаниями Черновой, так и Никищенко».

      Вопрос о том, какое отношение это обстоятельство имеет к показаниям Черновой, чтобы ставить их под сомнение, так и остается для нас открытым. Ведь сущность предъявленного полковнику Никищенко обвинения состоит не в том, что он разгласил «государственную тайну», сообщив Черновой, что за ней следят, а в том, что он воспрепятствовал ее журналистской деятельности. Для квалификации этого преступления не имеет значения, ошибочными