В детдоме, где все друг с другом перетрахались ещё лет с шести, уже знала, что после 18 покончу с собой. Кто-то из девок намечал после 18 замуж, а я в гроб. Ни целку, ни радость бытия назад не воротишь, если они вообще были, а не были удалены хирургическим вмешательством ещё в утробе био-матери.
Работать? Не, спасибочки, не пробовала и не собиралась. Насмотрелась на всех этих работников и работниц, рабов и рабочих. Заниматься всякой хренью, только для того, чтобы выживать в этом дурдом-бедламе, нахер.
Книги? Читала. Даже когда меня трахали во все щели мои одноклассники, лежала и читала, вернее, слушала аудиокниги всякие. Например, «Сто лет одиночества» Маркеса, не обращая внимания на очередь к моей киске. В той же позе и всего Достоевского прослушала и Гоголя, не говоря уж о Диккенсе с Бредбери. Туфта это всё, но отвлекает, когда тебя ебут все, кому не лень. Книги, как музыка и прочие «произведения искусств» лишь для того, чтобы зашуметь бессмысленность жизни. Хотя дебилы думают, чтобы смысл найти или денег заработать.
Моим самым любимым чтивом в связи со всем этим стали «Списки самоубийц» в основном известных и популярных с кратким описанием причин и способов. И не только в Википедии такого чтива предостаточно.
Читая их предсмертные записки, мне стало ясно, что не только мне одной понятно, что жизнь не в акциденциях, а в сути своей – дерьмо. А с дерьмом мы что делаем? Правильно, избавляемся от него, а не пытаемся облагородить, продавать или дарить. Поэтому была против рождения детей и до своих 18 сделал уже пять абортов. Лучше пусть сразу отмучаются, до рождения, чем после не знать, кем быть, как и на что, а главное, зачем жить. Не все ведь догадаются с 12 этажа сигануть, мозгов не хватит, а так и будут корпеть, роптать и смиренно копошиться в дерьме, пожирая его большими ложками с неуёмным аппетитом даже без аперитива.
В закрытых группах в соц. сетях состояла, где малолеток-лохов разводят покончить с собой на слабо. И ведь велись, пока ими ФСБ ни занялись, выловили зачинщиков, группы позакрывали. А в принципе без разницы, что сподвигнет кинуться, но для этого в группе быть, не, нафиг. Лучше самой по себе оставаться даже при выпиливании. Но состояла, был грешок.
Как же долго я лечу. Прям как Алиса в кроличью нору. Обо всём уже успела подумать по нескольку раз, а тротуара не предвидеться. Лететь-то всего 10–12 секунд, даже с учётом ускорения, а как долго-то. Тогда ещё чутка подумаю.
Вот, думаю: чем займусь в свои семь минут, пока мозг на асфальте умирает? Только не вздумал бы он мне тут мою дерьмовую жизнь заново показать, пусть это будет хорошая жизнь: с мамой, папой, мужем раз и навсегда, детьми, морской свинкой и аквариумными рыбками. Окей, мозг? И чтоб ни мудаков, ни военных, ни буржуев, ни коммуняк, ни мочи, ни блевотины, ни капли говна и бессмыслицы,