Улицы были пусты. Лишь редкие люди, казалось, такие же тусклые и серые, как и их окружение, бродили по своим делам, не поднимая головы и не глядя по сторонам.
Асмер знал, куда ему идти, серебряный Город был хорошо ему знаком, ровно, как и любая другая часть Атифиса.
Специфика работы – ответил бы он, если кто-то спросил бы, откуда у него такие познания в топографии города. И пускай Асмер вот уже три года до вчерашнего дня, как не был нигде, кроме полицейского участка, своей квартиры и дороги между ними, он все еще отчетливо помнил каждую улочку Атифиса. Да и город нисколько не поменялся за это время. В конце концов, что такое три года в тысячелетней истории – лишь крохотная капля в целом море.
Это было так же и его проклятьем. Асмер знал и помнил улицы лишь потому, что многие из них ассоциировались у него с конкретным случаем убийства. В моменты, когда воспоминания вдруг начинали всплывать и заполнять разум, Асмер не мог им сопротивляться, не мог отгородиться от образов, что всплывали перед глазами. В такие моменты, его ум, казалось, покидал тело и возвращался в прошлое, чтобы воссоединиться со своей более молодой проекцией и взглянуть на случившееся собственными глазами.
Так и произошло в этот раз. Голова закружилась, и разум провалился куда-то вглубь подсознания.
***
Асмер встрепенулся. Он стоял в небольшом дворике, рядом с клумбой цветов дюон. Уродливые, покрытые пылью клумбы с уродливыми цветами, голубые лепестки которых покрывали застывшие капли багровой росы. И дом, такой же серый, как и все здесь. Асмер помнил его, помнил, что случилось на четвертом этаже в одной из квартир. Только вот направлялся совсем не сюда.
– Твою мать.
Он увидел номер дома и название улицы на небольшой, металлической пластине не стене. Достал из кармана записку и сверил адреса. Они совпадали.
Асмер вздохнул. Еще раз убедился, что пришел именно по адресу, где жила свидетельница, и зашел в обшарпанные двери подъезда. Поднялся на нужный этаж.
Перед детективом вытянулся длинный, узкий коридор с дверями, широко распахнутыми настежь. Из открытых квартир слышались самые различные звуки: разговоры, смех, детское улюлюканье. Лишь одна дверь, та, что была заперта, молчала. Асмеру нужна была именно она.
Он нажал на кнопку звонка и услышал громкий писк по другую сторону двери. Отпустил палец и стал ждать, пока из квартиры послышаться звуки шагов хозяйки. Тишина. Никто не открывал. Тогда Асмер позвонил еще раз, более настойчиво. – снова тишина.
Из двери, откуда слышался громкий детский смех, вышла женщина с охапкой мокрого постельного белья. Заметив Асмера, она с легкой улыбкой взглянула на него и принялась развешивать вещи на веревке в коридоре.