Пропасть. Алексей Александрович Агафонов

вечера. Андрей немало продвинулся за это время в работе да еще и получил, можно сказать, одобрение начальства, поэтому деловой его настрой, хотя и не покинул его полностью, но стал понемногу отступать, пропуская в его голову другие мысли и желания. Вот почему, когда он позвонил управляющему, чтобы договориться о встрече, он в основном думал о том, в какое время Катя заканчивает учебу, во сколько возвращается домой, и силился вспомнить, в котором часу они встретились накануне. Определив, что это было после пяти, Андрей попытался назначить встречу на четыре часа следующего дня, но управляющий отказался, недвусмысленно дав понять, что не собирается ради Андрея задерживаться так долго на работе в пятницу. Они сошлись на трех часах дня и попрощались. Инне Сергеевне Андрей решил сообщить о своем визите завтра, дав своему начальнику время уладить все финансовые вопросы.

      Остаток дня он посвятил подготовке технического задания и к шести часам понял, что, во-первых, порядком устал и, во-вторых, сделал достаточно на сегодня, чтобы почувствовать удовлетворение от проделанной работы. Таким образом, он оказался свободен довольно рано, и, не имея на вечер никаких особых планов, решил зайти в магазин за продуктами и приготовить себе хороший ужин, и, если останется время, посвятить его книге, фильму или игре – в общем, в полной мере насладиться своим одиночеством.

      Выбрав один из окружавших рынок магазинов, в котором рассчитывал купить все необходимое, Андрей направился туда. По меркам центра города это был довольно большой супермаркет, в котором он без труда нашел пару стейков, бутылку вина и по-февральски безвкусных свежих овощей на салат. Побродив еще какое-то время по магазину в раздумьях, чем бы себя порадовать, он взял наконец кусочек голубого сыру и направился на кассу, возле которой скопилась уже небольшая очередь. Поначалу Андрей решил, что вызвана она просто большим количеством покупателей в час пик, но, встав в конец, вскоре узнал ее истинную причину.

      На кассе стояла знакомая ему нищая, та самая, которую он часто видел возле рынка, торгующую вещами из помойки, и которая обладала страшным нарядом и жалобным голосом. И этот самый голос она сейчас активно использовала.

      – Ну как так, ну не может быть, я же взяла только вот и вот… Тут не много совсем, не может быть, чтобы так много… – говорила она плачущим тоном.

      – Двести шестьдесят девять рублей, – повторила, видимо не в первый раз, кассир.

      – Ну как же двести шестьдесят, если у меня только сто двадцать! – запричитала вновь старуха.

      В это время к кассе подошла начальница, которую, судя по всему, уже успела вызвать кассир.

      – Та-ак, опять двадцать пять! Ну и что тут у нас? – спросила она, оглядывая старуху и товары на ленте.

      – Вот, Тамара Ивановна, товары пробила, а оплачивать она отказывается. Отменять надо.

      – Как это я отказываюсь? Я не отказываюсь. Вот, сто двадцать рублей, возьмите! – заголосила вновь старуха.

      – Но здесь не сто двадцать, а двести шестьдесят девять, – повторила начальница много раз уже сказанное кассиром.

      – Не