– Нужды не было, вот и не заглядывали, – отвечал Лотар, которому Гордог запретил рассказывать лишнего о Пальмере, и теперь старый моряк мучительно думал, что из сказанного им лишнее, а что не очень. – Слушай, а у жены твоей то же родовое имя, что и у тебя, – Ставрида, уж больно имя странное, у нас таких нету.
– А какое ж у жены родовое имя – жена она и есть жена, так и зовется – Кнопа, жена Сура Ставриды, а женам имени родового не положено, им и своего за глаза хватает, – начал, к радости Лотара, объяснять Сур. – Вот те, которые в девках, те род свой называют, мол, Сана из рода Головни. Это сын мой надумал из рода Головни жену брать. Девка хорошая, только вот роду их порча пришла. Прошлым летом у них три лодьи потонуло при ясной погоде, людей едва спасли, да и то, говорят, не всех. А в середине Опадня на их селище откуда ни возьмись оборотни напали. Отродясь их в Холм-Готе не было, Служителей из Храма боятся они как огня, те слово от них знают. А вот надо ж, прокрались дюжин пять, а то и шесть, и не на кого-нибудь, а на селище Головни нарвались и давай стены крушить. Но там мужики тоже не промах. Им еще накануне Служитель Герант, ну, который к ним ходит лечить да насчет дождичка к урожаю, серебра отвалил пригоршни три – мол, берите, и то серебро на топоры свои напаяйте. Так они не всё прогуляли, а лишь монетки три за бочку медовухи отдали. А остальное честно на топоры употребили, вот это-то их и спасло – продержались, пока из Храма дружина Служителей не подошла. Те как знали – без зова среди ночи на коней вскочили и примчались. Вмиг от оборотней одни шкуры остались, и те дымятся…
– А далеко ли до Храма? – прервал его рассказ Элл Гордог, который почувствовал, что обсох и отдохнул достаточно, чтобы продолжить путь.
Сур тут же приосанился, отер рукавом бороду после только что выпитой кружки и, слегка запинаясь, ответил:
– Ежели это, господин, пехом, то два дня туда, не меньше, если, значит, на ночлег становиться. А если конным налегке, то и за полдня успеть можно.
– Дайте мне коня, – сказал эллор, поднимаясь.
– А вот с конями-то у нас негусто… – Казалось, что Сур еще больше смутился и лишь поэтому замолк.
Эллор привычным движением вынул из-за пояса кошель, запустил в него руку и стал по одной серебряной монетке бросать на стол. Когда зазвенела седьмая монета, Сур тоже встал и сделал знак рукой парню в полосатом тельнике, сидевшему на лавке у бревенчатой стены, среди молодых рыбаков.
– Сынок, иди-ка приведи господину Воронка. А себе Рыжего возьми – с ним поедешь, – приказал он и сел на место, не забыв сгрести монеты со стола.
– Куда ж это ехать-то на ночь глядя?! – Парень уже разомлел в тепле, и выходить во тьму, продуваемую насквозь холодным влажным ветром, ему явно не хотелось. – Опять же время неспокойное, того гляди опять оборотни появятся.
– А господин