Со сторожевой башни завыли трубы и ударили бубны, стража вновь расступилась, пропуская вперед изящную женщину в черном платье до пят и черном плаще, лица ее почти не было видно под головной накидкой, только высоко поднятые руки были обнажены по локоть. Женщина несла сверкающую золотом корону, подняв ее высоко над головой. Ветер колыхал ее платье в такт ударам бубнов и ее шагам. Стражники первыми преклонили колени, за ними последовали сотники, а потом и вся дружина. Еще шаг, и корона повисла над головой Кардога. Мгновенно умолкла музыка, без малого три тысячи пар глаз уставились на корону, форма которой была удивительна и странна тем, что у нее было всего два зубца, как витые рога, вздымавшиеся высоко вверх.
– Отныне Кардоги – лорды лордов! – донесся до каждого глубокий сильный голос. – И власть их установится на века!
Между зубцами промелькнула голубая молния, и корона опустилась на голову лорда. Женщина обняла его и поцеловала в неподвижные губы.
– Слава лорду! – раздался визгливый вопль Сака, который счел, что настал момент напомнить о себе.
И вслед за ним, накатываясь друг на друга, поднялись возгласы всеобщего ликования, которые постепенно, как по мановению невидимой дирижерской палочки, слились воедино. «Слава лорду! Слава лорду!» – хором выкрикивала толпа, в которую превратились стройные ряды воинов. Дружинники Карола смешались с варварами, лишь стражники окружили плотным кольцом лорда, увенчанного короной, черную ведунью и Сака, который уже был не в силах стоять и упал на четвереньки. Но их, казалось, уже не замечали, все пребывали в каком-то необъяснимом восторге, которому не было видно предела.
Кардог и женщина в черном не спеша удалились обратно в башню, а толпа еще долго продолжала бесноваться…
Лорд вошел в опочивальню, увлекая за собой Хозяйку, которая тут же подняла накидку, закрывавшую половину ее лица…
– Лорд, не поторопился ли ты привести меня сюда… – произнесла она бархатным, но твердым голосом.
Кардог тут же как-то сник, до него вновь дошло, кто он и с кем он. Осторожно, с трепетом сняв с головы корону, он положил ее на свою лежанку.
– Моя повелительница, – сказал он, пытаясь скрыть дрожь в голосе, – я и так получил сегодня столько, что просто неприлично хотеть большего.
– Похоже, я в тебе не ошиблась, – отозвалась она. – Но всё равно, чтобы ты целиком принадлежал мне, тебе придется разделить со мной не только славу и власть, но и вот это ложе. Нет, не сейчас –