– Хорошо, что ты все еще чтишь наши традиции, но задирать чужих мужчин, да еще чужестранцев, иноверцев… – ответ племянницы немного успокоил Эдае. – Судя по тому, как ты пялилась на него, он тебе успел понравиться, да? – через некоторое время, с трудом изобразив добрую улыбку, все же поинтересовалась она.
– Нет, что ты! – Махлиатена вновь опустила глаза.
Махлиатена лукавила. Она, конечно, вспоминала незнакомца, очень уж хорош собою он был. Разве можно забыть его жадный взгляд, полный восхищения, то, как он преследовал ее до самой ограды? Как каждая девушка ее возраста, Махлиатена мечтала о возлюбленном, романтический образ которого после той встречи обрел черты Давида. Но это были совершенно безобидные, легковесные грезы. Сегодня, под нажимом тетки, Махлиатена готова была раз и навсегда отречься от них, она искренне стыдилась своих «нечистых» мыслей и желаний.
Загадочные омуженки
Забудь покой, кто вздумал править женщиной.
Эдае, все же затаив некоторое недоверие, отстала наконец от племянницы со своими расспросами. Вздохнув, прошла к месту возлежания. Затем поманила рукой племянницу, которая с готовностью устроилась рядом на взбитых подушках. Чувствуя себя все еще виноватой, Махлиатена сидела, потупив взор.
– Я вообще никогда не выйду замуж! – вдруг выпалила она.
Эдае громко засмеялась и Махлиатена облегченно вздохнула. Тетка больше не сердится и, возможно, с нею можно даже пооткровенничать.
– Да! Я слышала, что за большими горами, там, где обитают гаргарейцы, есть племя, состоящее из одних женщин. Ты что-нибудь знаешь об этом?
Детское любопытство, как обычно, быстро вытеснило недавно пережитую тревогу.
– Слышала, – миролюбиво произнесла тетка, не переставая улыбаться.
– Расскажи, – попросила племянница.
Махлиатена положила себе на колени свою любимицу – куклу Файху в новом красном платье – и приготовилась слушать. Эдае сидела, поджав под себя ноги, чему она научилась, пребывая в долгом плену у парфянского мужа.
– Это племя живет в северных предгорьях Керавнийских гор[64], на границе с леками и гелами – их разделяет река Мардамалис, – начала Эдае. – Они называют себя омуженками. Мужчин среди них нет, а забредших случайно просто убивают. Порядки их строги и сродни мужским: они прекрасные наездницы, охотницы и даже воины. Говорят, женщины эти редкой красоты и не раз мужчины пытались завладеть ими. Но хотя они и женщины, и их племя не так многочисленно, как в былые времена, в бою они не уступают мужчинам и потому до сих пор живут так, как им хочется.
– Но Хума говорила, что предназначение женщины быть матерью и женой. Они не выходят замуж, как же пополняется их племя? – спросила неискушеная Махлиатена.
Эдае вновь улыбнулась.
– В начале нового года самые крепкие и красивые из них спускаются в долину. Мужчины знают об этом месте и тоже приходят туда в определенный