Сегодня на месте Дорогомиловского кладбища проходит Кутузовский проспект. После начала строительства магистрали прах Левитана был перенесен на Новодевичье. Его надгробие – единственный памятник на этом кладбище, на котором выбита надпись на двух языках: русском и иврите.
Долгие годы за могилой Левитана ухаживал его друг, художник Михаил НЕСТЕРОВ (1862–1942).
В 1938 году Нестеров был арестован и две недели провел в камере Бутырской тюрьмы. Не стало художника четыре года спустя. Михаил Васильевич сегодня тоже похоронен на Новодевичьем, совсем рядом с Левитаном.
Тут же находится и семейное захоронение Серовых – художника Валентина СЕРОВА (1865–1911) и его близких. Первоначально Серов был похоронен на Донском кладбище, а затем его прах перенесли на Новодевичье.
Есть на Новодевичьем уголок, куда я прихожу, словно к своим близким. Это родовое захоронение Пешковых – Екатерины Павловны, жены писателя Максима Горького, чья настоящая фамилия, как известно, была «Пешков», сына Максима и невестки Надежды.
Подобное отношение к этой семье возникло у меня после знакомства с внучкой Горького. Я приехал к Марфе Максимовне, чтобы расспросить ее о дружбе с дочерью Сталина Светланой. Но наша беседа оказалась значительно шире. В конце концов, хочется верить, мы подружились с Марфой Максимовной, я стал часто навещать ее. И, конечно, расспрашивать о ее удивительной семье.
На Новодевичьем не так много памятников, которые представляют интерес с художественной точки зрения. Памятник сыну Горького, выполненный Верой Мухиной, – шедевр. Когда надгробие было готово, мать Максима поблагодарила Мухину: «Вы продлили мне свидание с сыном».
Максим ПЕШКОВ (1897–1934) мечтал быть авиаконструктором. Но Ленин сказал: «Ты должен всегда находиться с отцом». Не подчиниться Максим не мог. В конце концов именно это и погубило талантливого молодого человека.
Когда Горький в 1932 году вернулся в Москву, по всей стране стали появляться колхозы и совхозы, заводы и фабрики, улицы и города, носящие имя Горького. Сам писатель на церемонии открытия не ездил, посылал сына. А чем обычно заканчивались все эти торжества? Банкетами. В итоге Максим начал серьезно выпивать, и это стало большой бедой. Рассказывают, что когда он умирал, то постоянно произносил какую-то формулу. И когда потом, спустя годы, его мать, Екатерина Павловна, повторила эти цифры авиаконструктору Туполеву, тот сказал: «Это же формула крепления крыла самолета».
Максим был самой большой любовью Горького. После его смерти сам писатель прожил