– Да… – пропыхтел мужчина, – сейчас… сейчас…
Он замахал мне рукой, согнулся и уперся ладонями в колени. Я уже видел такое. У моей одноклассницы была астма, и она точно также сгибалась пополам во время очередного приступа.
– Там… – охранник сделал глубокий вдох, судорожно хлопая себя по карманам, – ингалятор… в ящике стола.
Я бросился к стойке, распахнул один ящик, потом второй – в них не было ничего, кроме наборов ручек, пустых коробок из-под быстрых завтраков и каких-то бумаг. Я осмотрел сам стол. Цветные скрепки, бутылка воды, свежая газета, оригами в виде неаккуратной розочки и рядом – бумажная открытка с пожеланиями, написанная детской рукой.
– Здесь ничего нет! – крикнул я.
Из груди охранника стали вырываться неконтролируемые хрипы. Я быстро огляделся и попробовал позвать на помощь, но никто не отозвался. Только мое эхо. Дрожащее. Напуганное. Охранник указал в сторону коридора, забряцал ключами. На его лбу выступила испарина, когда он попытался объяснить, где лежит его запасной ингалятор.
– Дверь слева или справа? – быстро уточнил я, чувствуя, как моя растерянность перерастает в панику.
Мужчина шумно задышал, и белки его глаз сделались красными. Я схватил ключи из его слабеющей руки и понесся по коридору. Я все надеялся, что встречу кого-нибудь по пути, но коридор был пуст – проклятые праздники! Связка ключей обжигала ладонь, когда я быстрым шагом шел вперед, высматривая нужную мне дверь. Если заключенные находились в другом корпусе, то в этом располагались только пустующие кабинеты сотрудников, какие-то набитые коробками архивы с дверьми нараспашку. Я никак не мог найти тот самый кабинет, который скомкано описал мне охранник, и до того разволновался, что почувствовал подступающую к горлу тошноту. Вернуться назад и подождать отца, чтобы он со всем разобрался? На это не было времени, поэтому я продолжал шнырять по темному корпусу, где, как специально, не горела часть лампочек. Отчаяние скреблось под ребрами. Я начал снова думать о том, чтобы вернуться назад, найти того мужчину с акульей улыбкой, но не был уверен, где именно он находится.
Железная черная дверь, о которой говорил охранник, притаилась точно за поворотом. Я потерял из виду нужный ключ, пока бежал, поэтому пришлось повозиться, чтобы отыскать его. Я перепробовал штук десять прежде, чем мне попался тот самый. Осталось только найти ингалятор и вернуться обратно. Я распахнул дверь и ощутил облегчение, но всего на пару секунд. Наверно, люди так чувствуют себя за секунду до. За секунду до взрыва, за секунду до аварии, за секунду до падения с большой высоты. Все мои нервы обнажились. Мне показалось, что меня толкнули в клетку с диким зверем – я не видел его, но чувствовал его холодный взгляд. Я сразу же понял, что ошибся дверью. Это был не служебный кабинет, а достаточно узкая комната, где, судя по обстановке, проходили допросы заключенных. На потолке болтался допотопный светильник, по центру стоял железный стол, рядом с ним – два стула. На одном из них кто-то сидел.
Призрак,