– Ну, так это ж твой дружок бывший! – напомнили они капитану с беспощадным простодушием.
– Да уж, дружок, мать его! – замысловато выругался тот, жадно затягиваясь куревом.
Он вспомнил, как ещё несколько лет назад они с Брякиным вместе ходили на танцы в центральный городской парк культуры и отдыха. Чтобы не привлекать внимания окружающих, решили снять милицейскую форму и явились на танцплощадку в гражданском платье.
Девушек было намного больше, чем ребят, и холостые милиционеры уже приглядывали себе потенциальных подруг, как вдруг неизвестно откуда навалилась довольно агрессивная подвыпившая компания. Человек пять или шесть парней.
Хулиганы вели себя вызывающе и сразу же стали приставать к девушкам, задирая ребят, с которыми те пришли на танцы.
Кто-то не стерпел и ответил, и началась яростная потасовка, угрожая разрастись во всеобщее побоище. На танцплощадку заспешили дежурившие в парке дружинники. Со всех сторон раздавался резкий свист их милицейских свистков.
Клыков хотел было вмешаться, разнять дерущихся или даже задержать кого-то особенно ретивого, удостоверение было при нём, как вдруг его крепко схватил за руку приятель:
– Надо двигать отсюда, пока не появились наши коллеги! – прошипел Брякин, отчаянно вращая головой из стороны в сторону. Лицо его раскраснелось от напряжения.
– Но ведь мы же милиционеры! – опешил Клыков.
– Район не наш. Зачем нам чужие проблемы? – тянул Брякин к выходу товарища, воровато озираясь по сторонам.
От той истории у мужчины остался неприятный осадок. Прошли годы, а он всё не мог для себя решить, что это было: трезвый расчёт будущего карьериста или обычная трусость?
В дверь постучали.
– Кто там, входите! – недовольно возвысил голос Клыков.
«Ни хрена покурить спокойно не дают, мать твою!» – мысленно, выругался опер.
Дверь приоткрылась, и на пороге появилась незнакомая с испуганным лицом женщина. Она была одета в синий форменный китель работника железной дороги, а густые белокурые волосы, сбившиеся на сторону, явно свидетельствовали о том, что недавно на её голове находился головной убор.
– Простите, – сказала незнакомка, заглядывая в комнату и нерешительно переминаясь с ноги на ногу, – я хотела сделать заявление.
– Заходите, гражданка, и закрывайте дверь! – скомандовал Клыков. – Сквозняк устроили, – недовольно добавил он, вылавливая ожившие на столе бумаги.
Он ещё не отошёл от недавнего совещания, и его щёки горели от негодования.
Женщина несмело переступила порог и проследовала к столу оперуполномоченного.
– Заявление, значит, хотели сделать? Так делайте! – хмуро предложил ей капитан, с силой давя в пепельнице отчаянно дымящую папиросу.
– Я проводница юго-восточной