И Полл отправилась через поле к берегу, помахивая пустой корзинкой.
Глава III
Мечта сбывается
– До чего ж хорошо одной остаться! – сказала себе Долл, провожая взглядом шуструю тоненькую фигурку сестры. – И почему люди так болтливы?
Сама Долл болтливостью не отличалась – шевелить языком ей было лень. Кругом тишина, только поскрипывают мельничные крылья. Долл явственно представила, как течёт под жернова струйка твёрдых золотистых зёрнышек, как сыплется из-под них белоснежная мука.
«Крутись, ветряк! А вы, камни, перетирайте зерно! – думала Долл. – Мелите муку, побольше муки, ещё больше! Мелите муку для беляшей. Горсти, меры, лари, мешки отличной пшеничной муки! Дюжины и дюжины огромных, круглых, пышных, жирных беляшей».
Долл даже слюнки сглотнула от восторга. А потом она откинулась на стуле, голова её свесилась набок, прелестный ротик чуть приоткрылся… Курлыкали серпоклювки, кричали чайки, скрипела мельница, жернова перетирали золотые зёрна, явь перетекала в сон, и все звуки кругом, сливаясь воедино, нашёптывали:
Королева Норфолка!..
Королева Норфолка!..
Королева норфолкских беляшей!..
Доллечкина головка клонилась всё ниже, ниже, вот – упала на плечо… Девушка вздрогнула и проснулась. Протёрла глаза и пожала плечами:
– Королева Норфолка? Вот ещё! Кому охота быть королевой Норфолка?
– Никому, ежели он в здравом уме и твёрдой памяти, – подхватила вернувшаяся с мельницы мамаша Кодлинг. – Хватит мечтать, Долл. Ишь чего выдумала! Королева Норфолка! Таким, как ты, королей да королевичей приманить нечем.
– Мамань, я и не думала… – начала было Долл, но где уж ей унять мамашу Кодлинг.
– То-то и беда с тобой, девонька! Забиваешь голову невесть чем. Тебе и помышлять-то о короне не пристало! Ишь размечталась! Небось нацепила бы одёжи из золотой да серебряной парчи, а на макушку корону бриллиантовую нахлобучила!..
– Мамань, ну что вы, право… – снова попыталась защититься Долл, но мамаша Кодлинг рассердилась не на шутку.
– Глядите, люди добрые! На шее-то у ней бусы жемчужные, каждая жемчужина – с голубиное яйцо! Сама – в соболях да в горностаях, сорок раз с головы до пят обёрнута; все кругом ей кланяются: знатные господа – в пояс, а дамы – и того ниже. И весь Норфолк, от Кромера до Норича, кричит в один голос: «Вот наша королева! Да здравствует королева Норфолка!»
Мамаша Кодлинг сдёрнула с крючка свою шляпку с лентами, взмахнула, и ленты затрепетали, приветствуя королеву Норфолка. Потом разгневанная женщина надела шляпку, завязала ленты под подбородком и сказала:
– Немедленно выкинь из головы эти глупости! Всяк сверчок знай свой шесток!
– Хорошо, мамань, – ответила Долл.
– Я покамест схожу к пекарю за дрожжами, – сказала мамаша Кодлинг. – А ты за беляшами приглядывай. Как подойдут – сразу вынимай.
С этими словами мамаша Кодлинг ступила за порог и направилась через поле к деревне. Каждый шаг её взмётывал облачко мягкой просёлочной