Никто не должен был знать об этой слабости царицы Арпаты. Как никто не должен был знать ее истинные мысли и желания.
Когда братья, с головы до ног усыпанные снегом, ввалились в кибитку, она успела напустить на себя совершенно непроницаемый вид и ни разу не покосилась туда, где был припрятан меч.
– Садитесь у огня, – пригласила она, указывая на жаровню.
Гелен и Картис расположились со всеми удобствами. Когда они откидывали полы своих шуб, Арпата заметила, что оба явились к ней без оружия. Впрочем, в некоторых случаях удобнее пользоваться не мечом, а ножом, припрятанным в сапоге.
– С чем явились, братья? – спросила Арпата сдержанно.
Ей совсем не хотелось возвращаться к разговору о передаче власти Картису или Гелену. Но зачем бы еще им приходить к ней? Не братские же чувства в них проснулись…
– В последнее время мы почти не виделись, сестра, – сказал Гелен.
– Это неправильно, – добавил Картис. – Помнишь, какими неразлучными мы были в прежние времена? Куда один, туда двое других. Взрослые шутили: «Их словно веревкой связали».
Арпата улыбнулась:
– Я помню. Хотя давно это было.
– Не так уж давно, – возразил Гелен, тоже улыбаясь.
– Можно вспомнить, – сказал Картис. – За этим мы и пришли.
– Вот как? – Арпата подняла бровь.
– У нас сохранились сани, на которых мы съезжали с Орлиной кручи, – напомнил Гелен. – Нашли их и подумали: почему бы не отправиться на Истр втроем, как в прежние времена?
– Хватит дуться друг на друга, – кивнул Картис. – Поехали, сестра. Будет весело.
– Прямо сейчас, – поторопил Гелен.
– Завтра, – сказала Арпата. – Сегодня у меня слишком много дел. Я ведь теперь не та беспечная девушка, которая могла предаваться забавам от зари до зари.
– Конечно, – согласились братья. – Ты у нас царица. Твое слово для нас закон. Завтра так завтра.
Едва они ушли, как она оделась потеплее и отправилась к верховному жрецу. Он со своими помощниками обитал на приличном расстоянии от селения, но тропа туда была проторена, так что Арпата приехала верхом. Возле капища кобыла заартачилась и сошла с тропинки, увязнув по брюхо в снегу. Из шатра вышел Верховный, глянул на кобылу, и она враз присмирела, прижав дрожащие уши к голове. Удивительное дело, но и Арпата тоже почувствовала робость и желание угодить колдуну. Это так ее разозлило, что вопреки собственной воле она повела себя надменно и вызывающе.
– Не задирай нос, царица, – рассмеялся он. – Я людей насквозь вижу. И опасения твои, и тревоги. Заходи, потолкуем.
В