У горцев есть стальное лезвие.
И кто ступил на горные ступени —
Навек с былой прощается судьбой!»
«Не изменю! – сказал я в нетерпенье, —
Но где ж имам?» – «Имам перед тобой».
Глава IV
И вновь приняв лихой удел солдата,
Вступил в союз я с бедною страной,
И стал я жить судьбой её, когда-то
Со стороны изведанною мной.
В чужом краю, угрюмом и гористом,
Где бог войны справлял
кровавый пир,
Я перестал быть ссыльным
декабристом
И заменил черкесскою мундир.
Я полюбил изгибы узких улиц,
Обвалов гул и дым от кизяка.
И на лезгин, как их одноаулец,
Уж не глядел отныне свысока.
Пускай молва стоуста и столица,
Ещё чернит несчастнейший народ,
Я скажу, что горская столица
Была в те дни пристанищем свобод.
Порой сюда от «улицы зелёной»
Бежал драгун иль егерь молодой
И, поселясь в теснине отдалённой,
Царю грозил даренною гурдой.
Здесь жил народ архангельский
и вятский,
Игрой судьбы заброшенный на юг,
И с давних лет родной семьёй
солдатской
Я без труда был принят
в братский круг.
Прошёл лишь год,
и русская слободка
В моём лице приняла главаря,
И каждый день для ратных
дел трещотка
Будила нас, о воле говоря.
Прощай, тесак постылый,
Прощай, российский царь,
Прощайте, фрунт унылый
И каторжный сухарь!
Вовеки не коснутся
Шпицрутены солдата,
И в этом вам, ребята,
Клянётся ваш главарь.
Сменили мы на горы
Зелёные поля.
Не тешит наши взоры
Родимая земля.
Но пусть нас разделяет
С отчизной вал Аргуны, —
Да здравствуют драгуны,
Драгуны Шамиля!
Холодные биваки,
Гранитная постель,
Папаха и чувяки
Да драная шинель —
Вот всё, что ожидает
Мятежного солдата
В горах, где собирает
Войска свои Шамиль.
Но не впервой драгунам
На камнях засыпать,
В боях ядром чугунным
Подушку заменять.
Оставьте же тревоги!
Назад нам нет дороги,
А если и найдётся —
Не двинемся мы вспять.
Пускай дрожит от гула
Ущелий тёмных дно,
Пускай литое дуло
На нас наведено, —
Пляши и знай, молодка,
Что русская слободка
Гуляет перед боем
Сегодня в Ведено!
А ты, казачка Галя,
Склонись ко мне на грудь,
В