Между тем пострадавший мотоциклист подавал признаки жизни и делал все, чтобы себе навредить еще больше, он использовал остаток сил на то, чтобы подняться, и это на переломанных ногах. Он решительно ничего не соображал и держался исключительно на инстинктах, которые указывали ему перебраться в безопасное место. Виктор рассердился, в глубине души радуясь пробуждению жизни в том, кого он посчитал обреченным.
Еще прежде, чем начать обследование ран пострадавшего, он вступил с ним в беседу и предложил несчастному стакан кофе. Всю тупость этого приглашения на кофе Виктор осознал уже потом: мотоциклист не то что пить, он и дышать толком не мог. Следовало избавить его от шлема. Хвала богу, тот выполнил защитную функцию.
Поняв, что требуется, байкер мотнул головой, и на его шее открылся замок, на который Виктор нажал. Из-под шлема выплеснулись длинные волосы. «Ба, да ты женщина! А звать как?»
Девушка не ответила, видно, совсем не осталось сил. Она и дышала с хрипом. Нельзя было без содрогания смотреть, как жизнь оставляет ее. «Не смей умирать, поняла?» Виктору опостылел мир, где безвременно гибли люди и животные. Ему в голову пришла мысль, заставившая его вознестись до небес, а потом рассыпаться на огни нервных окончаний, на которые он готов был разодрать себя за несообразительность. Хорош станичник. Видно, глубоко укоренился в нем деревенский идиотизм, если он не сразу вспомнил про промедол и болеутоляющие в пакете Михалыча.
Сделав уколы, Виктор стал ждать результатов. «Ну, не засыпай, голуба, – уговаривал он девчонку, которой от роду было лет двадцать с небольшим. – Скажи что-нибудь». – «Му-дак», – последовал ответ. Виктор несказанно обрадовался: «Вот и хорошо. Жить будешь!»
Ноги мотоциклистки торчали в разные стороны, вывернутые дьявольским образом, в одном месте кость выступала наружу. Ах, как кстати подоспели уколы.
Получив обезболивание, пострадавшая опять сделала попытку приподняться. Виктор на миг выпустил ее из виду, поскольку в это время разворачивал свою машину с целью преградить доступ к жертве ДТП, которая оставалась на дороге. Любой лихач, вынырнувший из тумана, размазал бы несчастную девушку по асфальту. Перекрыв движение, доктор попытался оттащить с дорожного полотна груду железа, которая еще недавно являлась мотоциклом. Сам он никогда не проявлял способностей к подъему тяжестей, да и весила эта громада не менее 150 кг, перекрывая по весу все штанги, но Виктору ничего не оставалось, как тащить на себе этот груз: неровен час еще кто-нибудь в него врежется.
К счастью, развалина частично оставалась на ходу и слушалась руля. Дотолкав мотоцикл до обочины и свалив его в кювет, Виктор смог передохнуть. Хорошо бы вызвать машину скорой помощи. У него тяжелая больная на руках, а связи не было.
Лекарство подействовало на инстинкты пострадавшей странным образом, на короткое время её охватил приступ активности, отчего девушка не оставляла попытки встать на свои переломанные ноги и бежать. Виктор подхватил ее за плечи