– Кто дает тебе право рассекать нити, скрученные для них мойрами!? Подумай, девочка! Я всегда гордилась твоей способностью думать! Сколько дней проживут эти мужчины после того, как ты покинешь пределы Государства Афины? День? Два?
Верховная Жрица презрительно поджала губы.
– Не обольщайся! Даже нескольких часов у них не будет для того, чтобы подготовиться к отплытию! Хочешь увидеть, чем закончится твоя затея?
Астарта, чуть склонившись к коленопреклоненной фигуре, легко прикоснулась к виску амазонки, и перед глазами Элги вдруг встало видение.
«Зверь» с зияющими пробоинами в покатых бортах, догорающий на песчаной отмели. Трупы норвеев, разбросанные по прибрежному пляжу. Неподвижные тела нескольких амазонок, подошедших слишком близко к обреченным на гибель воинам. Запах гари и крови, повисший над солнечным пляжем…
– Ты этого добиваешься? – голос Астарты зазвучал спокойно и холодно. И от этого стало еще страшнее. Потому что Элга знала: наставница ее не пугает. Жрица просто показала ей то, в чем девушка сама не желала себе признаться. Сколько раз затея о безнадежности бегства приходила в ее собственную голову. Правда, не столь правдоподобно и красочно. Но ведь суть-то от этого не менялась! Ее безрассудство безжалостно погубит тех, кто ступил вместе с Танглом на этот сверкающий берег.
– И еще об одном не забудь, – безжалостно продолжал звучать в ушах голос Астарты. – Поразмысли над тем, как отреагируют каллаты на нанесенное им оскорбление. Не забывай, что царица принародно предназначила тебя в жены Герсею. Как ты думаешь, сможет ли вождь Агессандр простить нарушение данного слова? Или ты в ослеплении своем окончательно утратила способность думать!?
Элга снова почувствовала, как заливает ее лицо и уши горячая краска стыда, появившаяся в ответ на отвращающий жест Верховной жрицы.
Не случайно из десятков жриц, прошедших Посвящение, именно Астарта заняла место Верховной. Темноволосая женщина, обожавшая красный цвет, действительно, была способна убедить любого, от простолюдина до властителя. В чем только что и убедилась сероглазая телохранительница.
– А теперь ступай, девочка. И хорошенько подумай, стоит ли пытаться изменить предначертанное мойрами.
Выбор
За неделю до праздника Тангл и Элга встретились в одной из комнат святилища.
И норвей в сотый раз задал вопрос, заставивший амазонку опустить голову и отвести глаза.
– Ты поедешь со мной?
Амазонка вздохнула. Она не знала ответа. Девичью душу раздирали сомнения. Она хотела быть вместе с норвеем и не могла. После разговора с Астартой сероглазая окончательно запуталась в своих желаниях. То ей казалось, что она рождена, чтобы быть любимой. И девушка кидалась собирать небогатые пожитки, чтоб отправиться в далекий фьорд. То ее начинала грызть совесть, нашептывая, как позорно предать все, чему ее учили. И Элга расшвыривала собранное по всему шатру. В беспощадном поединке сошлись воин Афины и влюбленная