Скоро должен приехать приятель. Они ни разу не виделись. Познакомились случайно. Тоже поэт. Но чувствует как-то все иначе. Прочитал его сборники и решил, что так бы, как он, писать не смог. Несколько сентиментально, банально. Но бывают и свежие, оригинальные места. А впрочем, то и ценно. Пусть остается самим собой.
Трепеща, сгущавшиеся сумерки заволокли синью всю хатенку, зажег свет. Вновь помолился. Взял в руки один из сборников нового друга. И принялся вчитываться в текст. Почему раньше эта книга не нравилась? Он не понимал. Сейчас она звучала в полный голос, проникновенно и умоляюще, захватывая сердце, уводя в дорогую страну чистоты и надежды. Священник не заметил, что мягкая ночь укутала его покоем, сняла заботы и, как когда-то в юности, умчала в волнующую страну поэзии. В доме тепло, романтично. И вновь из души полились строки:
«Сердце снова окутали
Старой болью стихи.
Тихо так, что на хуторе
Слышны все петухи…
……………………….»11
Посмотрел на часы. За полночь. Припозднился. Спать, спать. Завтра вновь на службу…
ЖИЗНЬ ВЕЛИКОГО ЧЕЛОВЕКА
Дома тихо. И несколько настороженно. Будто вещи и вся атмосфера комнат зачарованно прислушиваются. Напоминает об этом тайна, разлитая в воздухе.
Здесь кого-то потеряли. Притихли картины в золоченых рамах. Замер намертво ленивый воздух и не хочет становиться чище и бодрее. Сумерки поселились на окнах и в комнатах. Цветы плачут: сколько ждать, сколько ждать осталось? Все остановилось в преддверии чего-то или в сожалении о ком-то… И он грустил, но не ждал…
Недавно приехал из заграничной командировки. Много сделано доброго. Занимается благотворительностью, помогает тяжело больным детям… Его тепло встретили дочь и внучки. Нет. Он не одинок. Раскладывая дорожные вещи, задумался… Вспомнил, как в бытность свою с женой исколесили почти весь мир. Кто же понимал его лучше даже, чем он сам себя?
И представилось, как зарождалась трогательно и робко их любовь при первой встрече. Осторожно, мягко подкрадывалась в сердце в виде клавесинной и лютневой музыки, поэзии, влюбленности, очарования, когда расплескиваешь душу в желании соединиться с другой душой…
Сегодня он слушал ту же музыку, включив проигрыватель, но все в прошлом. А созвучия так же прекрасны, как их зарождавшееся чувство…
В задумчивой рассеянности подошел к окну. Распахнул. В дом юностью вливалась весна…
Да – да, давно, будто это было и не с ними, именно весной в Нью-Йорке они долго бродили по Бродвею, Вашингтон-сквер. В гостиницу идти не хотелось. Всюду сновали машины, крик, шум, гам. А им было задушевно, тепло и уютно. Оба улыбались. Может, такому же весеннему небу? Немного загазованному, грязному. Русское небо и чище, и роднее.