– Нет, это рев животных! – возразил Паганель.
– Пойдем посмотрим, – предложил Гленарван.
– И на всякий случай захватим с собой ружья, – оказал майор.
Все выбежали из хижины. Ночь уже настала, темная и звездная ночь. Диск луны еще не показался из-за горизонта.
Вершины гор на севере и на востоке не были видны в темноте, и взгляд различал кругом только фантастические очертания скал. Рев – рев испуганных животных – все приближался. Стадо бежало откуда-то из мрака Кордильер. Что происходило? Вдруг на путников налетела лавина, но не снежная и не каменная, а лавина живых существ, обезумевших от ужаса. Казалось, от топота их ног задрожала вся гора. Животных были сотни, может быть, даже тысячи, и, несмотря на разреженность воздуха, они производили оглушительный шум. Были ли это дикие звери из пампасов или просто стадо лам?
Не успели путники броситься плашмя на землю, как на них налетел живой вихрь. Паганель, оставшийся на ногах, чтобы лучше видеть, был мгновенно опрокинут.
В это время раздался выстрел: майор стрелял наугад в стадо. Ему показалось, что одно животное упало, в то время как все стадо, увлекаемое неудержимым порывом, с отчаянным ревом скатилось вниз по склону горы, освещенной отблесками извержения вулкана.
– Нашел! – послышался в темноте голос Паганеля.
– Что вы нашли? – спросил Гленарван.
– Да мои очки! Как они уцелели в таком столпотворении, просто удивительно!
– Вы не ранены?
– Нет, только помят немного. Но что это были за животные?
– Сейчас узнаем, – ответил майор, подтаскивая к хижине только что убитую им добычу.
Все поспешили вернуться в хижину и там при свете огня в очаге рассмотрели «дичь» Мак-Набса.
Это был красивый зверь, напоминающий внешностью маленького безгорбого верблюда; у него была крохотная голова, худое тело, длинные и тонкие ноги, шелковистая, мягкая шерсть цвета кофе с молоком.
Паганель, бросив взгляд на животное, тотчас же узнал его:
– Это гуанако!
– А что такое гуанако? – спросил Гленарван.
– Вполне съедобное животное, – ответил Паганель.
– И вкусное?
– На редкость. Блюдо, достойное Олимпа. Я предчувствовал, что у нас к ужину будет свежее мясо! И какое мясо! Но кто возьмется освежевать тушу?
– Я, – сказал Вильсон.
– А я приготовлю из нее жаркое, – ответил Паганель.
– Разве вы повар, господин Паганель? – спросил Роберт.
– Конечно, мой мальчик. Ведь я француз, а всякий француз в душе немного повар.
Пять минут спустя Паганель положил большие куски «дичи» на раскаленные уголья.
Еще через десять минут ученый-повар пригласил своих спутников насладиться «филеем гуанако» – так пышно он назвал свою стряпню. Никто не стал церемониться, и все с жадностью накинулись на горячее мясо. Но, к глубокому удивлению географа, едва попробовав «филей гуанако», все скривили отчаянные рожи и поспешили выплюнуть недожеванные куски.
– Какая