– Знаете, меня не нужно пытать, я и так всё расскажу, – заявила, приняв сидячее положение.
– Ну, конечно же расскажешь, ведьма, – усмехнулся старик потирая ладоши. – Вот только это обязательная процедура.
– Так! Пошутили и хватит! – Вскрикнула, пытаясь подняться на ноги. И это бы удалось, если бы не короткая цепь. Надо было ближе к стене подниматься.
Инквизитор отшатнулся с испуга и истошно позвал стражу. Не прошло и минуты, показались два здоровенных лба с голым торсом и дикими взглядами. Заскрипел засов, и я завизжала! Протяжно, громко, во все своё горло, что у самой в ушах зазвенело после того, как прекратила это делать. Затем я стала реветь, горло засаднило, полились слезы ручьем. Но это никак не повлияло на моих мучителей. Цепь каким – то образом сняли со стены и поволокли меня вместе с ней наружу.
Вскоре открылись виды пыточных камер и агрегатов с обеих сторон. Чем – то всё походило на тренажерные залы в средневековом стиле. Где – то занимались делом, где – то убирались. И если бы не пятна, брызги и лужи крови, я бы так и подумала: это спа – салон.
Меня затащили в отдельную камеру с большущим крестом и широким столом с кучей инструментов, как в военной операционной. Стоило осознать, что каждая из этих штуковин терзала чью – то плоть, ноги сразу подкосились. Приставили к агрегату спиной, закрепили ремнями ноги, руки, талию.
От страха обессилила и не могла сопротивляться. А когда увидела неподалеку ведро на ножках с раскаленными углями, чуть не провалилась в обморок. От них шёл такой жар, что испарина на лбу выступила, не прошло и минуты, я вся взмокла и тут же затряслась от морозящего ужаса.
– Пошли вон! – Раздраженно и нетерпеливо рявкнул на конвой старик, когда закончили с последним креплением.
– Пожалуйста, не надо, – промямлила умоляюще. – Дяденька инквизитор, я иностранный посол, меня нельзя пытать. Меня будут искать, хнык…
Начала нести всякую чушь, на которую живодёр просто не обращал внимания. Под фон моего лепета перебирал инструмент, сомневаясь, с чего бы начать. Поднял пилу, отшвырнул, схватил щипцы, повертел ими, взглянул на мои ноги, отрицательно мотнул головой. Задумался…
Я хныкала и следила за каждым его жестом, пока он не повернулся ко мне с иглой сантиметров под двадцать.
– Пожалуй, начнем с ногтей, – произнес злорадно.
– Эй! – Возмутилась, оживившись. – А как же вопросы задавать?! Я все скажу, зачем шкурку портить?!
– Ха, – усмехнулся, посмотрев пристально. – Мы сначала пытаем, потом когда нечисть начинает болтать, придя в нужную кондицию, вызываем писаря. Тот всё слово в слово записывает. Мальчонка у нас есть умелый, пишет быстро очень. Потом уже уточняем и выясняем конкретику того, что нас заинтересует, прибегая к специальным бодрящим пыткам. Вон, видишь ведро воды. Кстати, тебя надо заклеймить, что ж я, старый растяпа, чуть не забыл.
С этими словами он потянулся к ведру с углями, где торчало