Я пригляделась и увидела, что у него за поясом висел топор. Подходить к ним сразу резко расхотелось. Я затормозила и нервно оглядела всю станцию целиком. Здесь ничего не изменилось, за исключением урона от взрыва и кучи листовок, который развесили по колоннам и стенам.
– Хорошо, что никого не завалило, – проговорил второй, привлекая внимание.
У него я никакого оружия не заметила, правда, скорее всего он мог прятать его под полами широкого пальто.
– Что вообще произошло? – снова заговорил тот, что с топором. – Вроде тихо должно было быть.
– По улице шел рейд. Они в спальных районах обычно редко бывают, чисто для галочки, и в метро не спускаются, я с шоссе сюда ушел от них, а потом рвануло, – молодой человек в пальто засунул руки в карманы.
– То, что рвануло, это мы все заметили, – мужчина с топором меня очень беспокоил. Мне постоянно казалось, что он сейчас начнет истерить или размахивать своим оружием, потому что говорил он с претензией в голосе, всем своим видом показывая, что недоволен, очень недоволен и вот-вот сорвётся.
– Взрыв, это, скорее всего, акция протеста, – вклинился третий. – Такие взрывы были еще на соседних станциях. Еще должны были быть у МЦК, но не успели подготовить материал.
Мы все разом повернулись к говорившему.
– Твоих рук дело? – уточнил парень в пальто.
– Да ты что! Я вообще в этом не разбираюсь, – соврал, не моргнув глазом, я была абсолютно уверена, что соврал. Разговор по рации, команды – он точно был в этом замешан. Но спорить с ним не стали.
– Сейчас набегут сюда гвардейцы со всей Москвы, будет нам весело. Самый тихий район был, нет, блин, надо было влезать и все портить, хочу посмотреть в глаза тому, кто это затеял, – нервный все больше оправдывал мои опасения.
– Ребята, погодите, – я поняла, что если я сейчас не подам голос, то остатки разума меня окончательно покинут. – Что вообще происходит? Почему метро не работает? Какие гвардейцы? Почему у него топор?
Теперь была моя очередь принять взгляд от всех, они посмотрела так, будто впервые увидели.
– Так, последствия взрыва все-таки есть, – проговорил зачинщик, ловко уводя тему от провокации, – кому-то память отшибло. Имя хоть свое помнишь?
– Яна, – ответила я немного обиженно. – И я помню все, что было до… – я запнулась, – до того, как я заснула в вагоне. А что сейчас происходит, вообще не понимаю.
– Так, надо уходить, – встрепенулся тот, кто в пальто, – он прав, сейчас сюда нагрянут и быстро расскажут нам всем, что происходит и как с этим жить. Спойлер, жить не придется.
Врун с рацией осмотрел еще раз место взрыва, ничего не нашёл, махнул рукой и поспешил за нами. Первым влетел по лестнице, прошёл через неработающие турникеты с поломанными дверцами, толкнул стеклянную створку и вышел в переход.
На дверях, которые обычно так тяжело открываются и готовы снести с ног даже тяжеловеса, я увидела кучу объявлений о пропаже, яркие алые листовки