– Хорошо, постараюсь. Надеюсь к этому времени если и не встретиться с послом, то, во всяком случае, приступить к расследованию смертоубийства.
– Вот и чудно! Вы уж поторопитесь, дорогой мой, поторопитесь. А то, не ровен час, война разразится. Связь со мной держите через посольство. Шифровать соблаговолите самолично. Ключ к шифру вам передадут. А сейчас извольте проследовать в канцелярию. Бумажные дела – суть неприятные, но от них никуда не денешься. Даст Бог, скоро вернетесь. – Мирский встал с кресла.
– Честь имею, – попрощался Ардашев и покинул кабинет.
Блуждая по коридорам некогда родного ведомства, именуемого в дипломатическом просторечии Певческим мостом – так называли МИД по месту нахождения здания, – все еще присяжный поверенный слегка загрустил. «Вот и закончилась моя спокойная провинциальная жизнь. Прощай, хлебосольный Ставрополь. А вместе с ним придется забросить и литературные начинания. А впрочем, – возразил он сам себе – возможно, я не прав. Ведь написал же Пушкин «Путешествие в Арзрум», следуя за армией графа Паскевича. Правда, если разобраться, это лишь дорожные впечатления, и не больше.
Уже в поезде, за несколько верст до родного вокзала, на память Ардашеву вновь пришли строки из пушкинского произведения: «В Ставрополе увидел я на краю неба облака, поразившие мои взоры за девять лет. Они были все те же, все на том же месте. Это – снежные вершины кавказской цепи».
II
Вероника Альбертовна проплакала два дня. Ничто не могло утешить верную подругу присяжного поверенного: ни перспектива жизни в столице, ни обещание привезти чудный ширазский шелк или хорасанские ковры. То же и горничная Варвара – утирала украдкой слезу и ходила с красными глазами. Семь лет прожила она в этой тихой бездетной семье, и обитатели модного особняка на Николаевском стали для нее почти родными. Вот и сидела она теперь на краешке стула, теребила край косынки, вздыхала и прислушивалась к разговору, доносившемуся из адвокатского кабинета:
– Знаю я, Климушка, знаю, родной, что уезжаешь ты надолго. Сердцем чувствую. Да и куда? К этим нехристям? А что они с Грибоедовым сделали? Голову отрезали и три дня по городу носили на палке. А тело, обвязав дохлыми кошками и собаками, все это время таскали по земле! А потом, когда труп ссохся и почернел, выбросили в выгребную яму! Разве это люди?!
– Рази люди? – вторила из-за двери Варвара, роняла слезу и осеняла себя крестным знаменьем.
– Успокойся, милая, успокойся! – утешал жену Ардашев. – Это когда было-то? Почти сто лет назад! Сейчас там все по-другому. Вот и дорогу железную скоро построят, нефть добывать начнут, концессии, цивилизация…
– Цивилизация? Да нет там никакой цивилизации! Ты думаешь, я ничего не знаю? Думаешь, подруги мне не рассказывали, что они с казаками нашими там вытворяют, стоит кому-нибудь от своих отбиться?