Я решил ввести в мои сочинения таких героев, чтобы все волей-неволей увидели в них живых, подлинных существ, почувствовали их реальность, увидели, что каждый персонаж «некто», а не «никто».
За последние недели, лежа в постели и страдая физически, я немного набросал план моих будущих сочинений, продумывая форму и последовательность всего описания, и решил сделать главным героем первого тома моих сочинений – кого бы вы думали – великого Вельзевула собственной персоной. Я решил это, невзирая на то, что такой выбор может с самого начала вызвать у читателя определенные ассоциации. Ассоциации эти вызовут у него все виды автоматических внутренних импульсов, причина которых кроется в данных, сформированных в умах людей установившимися аномальными условиями их (внешнего) существования и главным образом благодаря кристаллизовавшейся у них знаменитой «религиозной морали», что укоренилась в их жизни. Все это неизбежно приведет к враждебности, направленной на меня лично.
Но знаете что, читатель? Если вы все же рискнете, невзирая на все предостережения, продолжить знакомство с моими сочинениями и попытаетесь впитать их непосредственно в душу и понять суть вопросов, на которые я хочу пролить свет, то (надеясь, что наши взаимная искренность и доверие приведут к хорошим результатам) я расскажу вам, какие ассоциации, возникшие и закрепившиеся в моем сознании, подтолкнули меня к тому, чтобы избрать главным героем моего повествования такую личность, как представший перед вашим мысленным взором господин Вельзевул. Я поступаю так совершенно бескорыстно. Моя хитрость заключается только в том, что если я уделю ему внимание, он непременно (а у меня нет причин сомневаться) из благодарности поможет мне в будущей работе всеми силами, находящимися в его распоряжении.
Хотя господин Вельзевул состоит, как гласит поговорка, из «иной плоти», тем не менее, как я узнал из трактата знаменитого католического монаха брата Фумона, его хвост завивается. А я, будучи убежден из опыта, что вьющиеся волосы никогда не бывают натуральными, а являются результатом различных ухищрений, пришел к выводу, основанному на здравом смысле, приобретенном мною после чтения книги по хиромантии, что господин Вельзевул не лишен тщеславия и поэтому сочтет неловким не помочь тому, кто собирается разрекламировать его имя.
Не зря наш несравненный учитель Ходжа Насреддин часто говорил: «Не подмажешь – не поедешь».
Другой земной мудрец Тиль Уленшпигель, тоже черпавший свою мудрость из косного невежества людей, выражал ту же идею другими словами:
«Если не смазать колеса, карета не двинется с места».
Зная эти и другие подобные поговорки,сформировавшиеся не за одно столетие общественной жизни людей, я решил подольститься к господину Вельзевулу, у которого, как всем известно, достаточно знаний, чтобы их не экономить.
Держись, старина! Шутки, даже