– Осторожнее! – кричала миссис Уилкс. – Ах, она умерла! Нет. Сюда. Опускайте. Бережно…
Наконец кровать прислонили к фасаду дома, чтобы протекающая мимо людская река могла видеть Камиллию, словно большую бледную куклу Бартолеми, выставленную на солнышке в качестве приза.
– Неси перо, бумагу и чернила, сынок, – велел отец. – Сегодня я буду записывать названные симптомы и предложенные средства. Вечером подведем итоги. Итак…
Но из проходящей толпы Камиллию уже заприметил цепким взглядом некий человек.
– Она больна! – изрек он.
– Ага, – сказал, ликуя, мистер Уилкс. – Начали. Перо мне, мой мальчик. Так. Продолжайте, сэр!
– У нее недомогание, – нахмурился человек. – Она хворает.
– Она хворает… – записал мистер Уилкс, и перо его застыло. – Сэр? – Он посмотрел с подозрением. – А вы часом не доктор?
– Именно так, сэр.
– Мне уже знакомы эти словеса! Джеми, возьми мою палку и гони его прочь! Проваливайте отсюда, сэр!
Но тот поспешно ретировался в превеликом возбуждении, изрыгая проклятия.
– У нее недомогание… Она хворает… Тоже мне! – передразнивал его мистер Уилкс, но перестал, ибо теперь в Камиллию Уилкс тыкала пальцем некая женщина, длинная и костлявая, словно призрак, восставший из могилы.
– Нервическое расстройство, – заговорила она нараспев.
– Нервическое расстройство, – записал довольный мистер Уилкс.
– Выделения из легких, – подвывала она.
– Выделения из легких! – записывал сияющий мистер Уилкс. – Вот это другое дело!
– Требуется лекарство от меланхолии, – сказала она, побледнев. – Найдется ли в доме мумия, чтобы истолочь ее на снадобье? Лучшие мумии – египетские, аравийские, ливийские, пропитанные битумом, – и все исключительно пользительны при магнетических расстройствах. Спросите Цыганку на Флодден-роуд – это я и есть. Продаю пряный сизон и мужской ладан.
– Флодден-роуд, пряный сизон… помедленнее, женщина!
– Гилеадский бальзам, понтийскую валериану…
– Постой, женщина! Гилеадский бальзам, да! Джеми, задержи ее!
Но она упорхнула, выкрикивая названия лекарств.
Теперь вышла вперед девушка не старше семнадцати лет и уставилась на Камиллию Уилкс.
– Она…
– Секундочку! – попросил мистер Уилкс, лихорадочно записывая. – …при магнетических расстройствах… понтийскую валериану… проклятие! Итак, юная дева. Что ты узрела на лице моей дочери? Ведь ты так и вперилась в нее взглядом. Ты еле дышишь. Ну же?
– Она… – странная девушка внимательно всмотрелась в глаза Камиллии, зарделась и залепетала. – Она страдает от… от…
– Что ты мнешься!
– Она… она… о-о!
И девушка, бросив напоследок сочувствующий взгляд, нырнула в толпу.
– Дурочка!
– Нет,